Лиля получила в столице под госпиталь роскошный особняк и пропадала там и днями и ночами, то давая уроки, то пытаясь наладить службу.

Джерисон достаточно близко сошелся с Альтресом Лортом. Пока маркиз Лосан болел, он исполнял обязанности посла, отписывался его величеству, бывал при дворе…

Миранда – та просто от принцесс не вылезала. К большому удовольствию обезьянки Мими и большому неудовольствию придворных дам.

Обезьяны – они чинов и титулов не понимают, уважения не выказывают, а блох на человеке, к примеру, поискать могут. Или фруктом кинуть.

Или стащить что…

А жаловаться…

Милии?

Та слишком добрая.

А регенту просто страшновато. Поди, пожалуйся… голову бы потом спасти.

***

Робера Альсина казнили тихо.

Мучительно, но без огласки – посадили на кол во дворе темницы. Когда Альтрес уверился, что ничего больше из герцога не вытянешь, а еще немного и этот огрызок человека (а что там может еще остаться после пыток?) утратит последний рассудок, он распорядился о казни.

Герцог мучился несколько дней.

Может, это и негуманно, но Альтрес зашел несколько раз посмотреть на негодяя.

История, начавшаяся давным-давно, завершалась. Кровью и болью.

Жалеть Альсина?

Вот еще не хватало…

Герцогство разделили на несколько частей и пожаловали верным людям, герб перевернули, вычеркнули из Золотой Книги, а могилу герцога обильно посыпали солью.

Альтрес считал, что этого еще мало.