– Любимая…

И так это было сказано, что Тира забыла обо всем.

Она первая наклонилась – и потянулась к горячим мужским губам. И сама не поняла, как так получилось?

Вроде бы она должна все контролировать, она же воин, а как-то так получается, что она только что сидела, а теперь уже лежит, и Ричард нависает над ней, опираясь на локти, и целует так…

Так, что связные мысли заканчиваются, и остается только желание поцеловать его в ответ.

Ричард, прошу тебя, еще…

И еще, и еще, и к Холошу все стеснение и смущение!

И когда два тела сливаются вместе, когда девушка становится женщиной и впервые в жизни начинает двигаться в унисон с мужчиной, когда дыхание и стук сердца смешиваются воедино…

Они ни о чем не жалеют.

Они знаю, что потом им будет больно, что их могут осудить, что…

Им – все равно.

Эта минута – их и только их. Краткий миг разделенного счастья. И где-то там, в поднебесье, где и положено богам, ласково улыбается своей дочери Флейна. Ох уж эти мужские игры…

Благословляю, девочка…

***

Бран шел бы всю ночь и весь день, но…

У него искалечены ноги, Анжелина – вообще не ходок. Она принцесса, а значит не приспособлена к долгой и быстрой ходьбе. Поэтому для кого-то полдня верховой езды, а для кого-то сутки ходьбы. А то и побольше суток…

Они же не добрались до того места, где должны их были встретить с лошадьми, да Бран и не пошел бы туда, сильно подозревая еще засаду по дороге. А то и две…

Так что они с Анжелиной шли, сколько могли, часов до десяти утра, а потом решили остановиться на отдых. Отоспаться, а ближе к вечеру продолжить свое путешествие.

Бран заставил девушку разуться, наплевав на все правила приличия и внимательно осмотрел ее ноги. Размял щиколотки и пальцы, покачал головой, и принялся измельчать кору дуба, чтобы насыпать в сапожки.