На первый взгляд, эта мысль кажется абсурдной. Когда-то на земле существовали многие тысячи горгулий, теперь же их, насколько мне известно, всего две, притом одна из них сидит на цепи в пещере и от долгой изоляции почти сошла с ума. Как же мы можем исправить все, что идет не так?

Это надо хорошенько обмозговать и придумать, как с этим жить. Но не сейчас, не тогда, когда Карга так внимательно следит за мной. И не тогда, когда все остальное, кажется, выходит из-под контроля – Джексон, Сайрус, мои чувства к Хадсону…

У меня такое чувство, будто я иду по гимнастическому бревну, находящемуся слишком высоко от земли. Один неверный шаг – и я не просто упаду, а разобьюсь на куски. Я чувствую, как растет стеснение в груди, как колотится и холодеет сердце. Нет, нет, только не сейчас. Только не паническая атака.

Я делаю судорожный вдох и с трудом выдавливаю из своего быстро сжимающегося горла:

– Если мне предначертано жить в обоих мирах, в мире хаоса и в мире порядка, покорив их, то почему же от одного только намека на конфликт у меня перехватывает дыхание?

– Это хороший вопрос. – Она опять улыбается – и опять улыбка не доходит до ее глаз. Но, понаблюдав за тем, как я пытаюсь восстановить дыхание, она машет рукой и словно разжимает тиски, сжимавшие мою грудь. В мои легкие снова начинает поступать воздух, и тревога, терзавшая меня, исчезает.

Мне отчаянно хочется спросить ее, как она это сделала, но я понимаю, что и без того уже слишком явно показала свою слабость. Вместо этого я смотрю ей в глаза и задаю второй из тех двух вопросов, которые мучают меня:

– Но если горгульи нужны для восстановления равновесия и равноудалены от обеих сторон, то почему они были разгромлены во Второй большой войне? И как оказались на грани исчезновения?

Карга пожимает плечами.

– Как такое обычно случается? Благодаря предательству.

– Предательству? – повторяет Хадсон, и это слово потрясает меня до основания. – И кто же стал предателем?

– Король горгулий, – отвечает она. – Кто же еще мог своим предательством произвести столь разрушительный эффект?

– Я не понимаю, – шепчу я. – Мне казалось, горгульи должны были восстановить равновесие. Что же он мог совершить…

– Он встал на сторону сверхъестественных существ, поддержал их в борьбе против обыкновенных людей и даже оказался сопряжен со сверхъестественным существом. Он нарушил равновесие, и за это его очень скоро постигла кара. Но эта кара коснулась не только его, а всех горгулий. И тогда один из его солдат, желая предотвратить то, что он считал угрозой для себя и всего своего рода, пришел к королю вампиров и сообщил ему, как можно убить горгулью, а это был секрет, которого никто не знал. Он думал, что Сайрус использует это знание только против короля горгулий.