- Я знаю, что ты совершила ошибку. И, должно быть, ты не до конца понимаешь последствия. Если ты выйдешь замуж за это ничтожество, - несомненно, речь шла о Фабиано, - то о возвращении в Златой Лес можешь даже не мечтать. Тебе никогда не будет разрешено зайти даже на подлесок. Я не потерплю, чтобы мой лес оскверняла жена некроманта! Но я предлагаю тебе бросить эти глупости и пойти со мной. Я понял, что не в силах отречься от родной дочери. Ты нужна мне. А наш лес – нужен тебе. Что ты ответишь на моё предложение? Ты согласна?

- Да, - выдохнула Алиция. – Я согласна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я аж попятилась. Она же любит Фабиано, зачем тогда…

- Я согласна никогда даже не ступать на подлесок вашего паршивого Златого Леса, - отрезала Алиция. – Впрочем, нет, лес-то не виноват в том, что его князь и его свита – редкостные снобы, нетолерантные к представителям даже своей расы, но немного отличающимся от них самих! Что плохого сделал Фабиано? Родился? Нет, папочка, я передумала. Нечего делать тебе на нашей с Фабиано свадьбе. Впрочем, если Вилена не будет против, можешь постоять на стороне их гостей.

- Эй! – воскликнула я. – Я против!

- Видишь, - улыбнулась Алиция. – И Вилена против. Так что тебе, пожалуй, лучше будет уйти…

- И никогда не появляться на территории Норхейма. По крайней мере, с такими предложениями, - я скрестила руки на груди.

Князь Гаэтано дернулся.

- Пройдет десять лет, - прошипел он, - действие мирного договора закончится. И тогда я отомщу, - его обещание на мгновение обожгло, словно удар плетью, но, посмотрев на Алицию, я с удивлением узрела на её губах спокойную улыбку.

- Отомстит он, как же… - она легко пожала плечами, совершенно не выглядя испуганной.

Князь Гаэтано уже таял в телепортационном окне. Он что-то крикнул дочери напоследок, но Алиция этого не услышала, как, впрочем, и я. Свидетелями громких заявлений златолесского князя, должно быть, стали его собственные подданные, и не факт, что они услышали какие-то лестные речи.

Алиция спокойно улыбнулась.

- Это он ещё не знает, что его прекрасная дочурка на самом деле тоже обладает магией, - вздохнув, протянула она. – Иначе он и на порог бы меня своего дома не пустил. Но, знаешь… Я позволила себе просто жить. Так сказать, отпустила ситуацию. Да, отец угрожает, да, он мне не простит, да, ему хотелось бы нормальную дочь, а я в его глазах – предательница, но если я не оправдала его ожиданий, то это его проблема, не моя… И нам, кажется, пора.

Я поразилась тому, насколько сильно за последние дни изменилась эльфийка. Стала смелее, увереннее в себе, больше не подвергает сомнению то, что заслужила право на счастье. Впрочем, логично – ведь она наконец-то перестала чувствовать себя лишней! Не было больше рядом отца, который убедил бы её в том, что она имеет что-то только благодаря его милости.