Монтегрейн поймал ее взгляд и чуть улыбнулся краем губ, словно без слов повторяя то, что уже сказал утром: все нормально.

Мэл благодарно кивнула. Однако сердце все равно было не на месте: не от его действий, а от собственной реакции — то, что они начали общаться вполне мирно и даже в некоторой степени по-дружески, вовсе не значило, что стоило липнуть к первому, кто был к ней добр. Ей было не то что стыдно, но очень не хотелось выглядеть в глазах Рэймера жалкой. Как ни странно, особенно в его глазах.

Ужин проходил спокойно. Амелия больше молчала, лишь изредка поддакивая, когда Дрейден в красках расписывал их сегодняшнюю прогулку и обращался за подтверждением его слов к ней непосредственно. Монтегрейн тоже ни словом не обмолвился, о чем хотел поговорить с ней днем, и, кажется, больше интересовался состоянием новорожденных жеребят.

А под самый конец ужина над столом с тихим хлопком материализовался белый конверт и, покачиваясь в воздухе, плавно спикировал прямо к чаше с салатом. Рэймер перехватил его уже у самой тарелки.

Дрейден заинтересованно вытянул шею.

Монтегрейн лишь скользнул взглядом по имени на конверте и тут же его распечатал, пробежал глазами по строчкам. Затем, не таясь, протянул листок любопытному управляющему.

— Завтра приедет моя сестра, — пояснил уже для Амелии.

Однако на его лице не отразилось и толики радости, скорее, наоборот, напряжение и подозрительность.

— Это проблема? — осторожно поинтересовалась она.

К ее удивлению, Рэймер ответил не сразу.

— Учитывая то, что у меня есть основания полагать о связи ее мужа с Гидеоном. — Мэл мгновенно подобралась от этого имени. — И то, что она едет одна, без него и без детей, то… — Он развел руками.

— Не нравится мне все это, — буркнул Дрейден, возвращая письмо и тоже став непривычно серьезным.

— Мне тоже, — хмуро отозвался Монтегрейн.

* * *

— Почему ты не ушла от него? — этот вопрос словно обухом ударил ей в спину.

Несмотря на утреннее происшествие, Амелия пересилила себя и вечером снова пришла в комнату мужа — она ведь обещала. Вчерашняя процедура с кровью повторилась. Разговаривали на отвлеченные темы, ни словом не коснувшись ее ночных кошмаров и странного пробуждения.

Мэл думала, что супруг скажет, как ей следует вести себя с его сестрой. Но вспомнила о том, что он ответил, когда она уже спрашивала то же самое перед поездкой в приюты, и не стала задавать вопросов — хотел бы, проинструктировал бы сам, значит, ничего особенного от нее не требуется.

И вот Амелия убирала шприц и иглы в аптечный пакет, стоя у столика спиной к своему пациенту, все ещё лежащему на диване с кровавым компрессом на колене, когда он задал ей вопрос — такой простой и такой неожиданный. О ком идет речь, тоже не требовало уточнений.