К острым камням и красным рекам.

– Всё будет хорошо. – Алексей по-отчески улыбнулся, и в кабинете стало чуточку светлее. – Вам ничего не грозит, вы на правильной стороне. Надеюсь, Евгений тоже скоро будет с нами. Он почти готов. – Карие глаза блеснули во тьме. – Вы все почти готовы.

Глава 21 Медальоны

Глава 21

Медальоны

На щётке появилась кровь.

Катя так сильно задумалась, что дотёрла дёсны до крови. Она очнулась только тогда, когда боль стала невыносимой, а с конца нижней губы стекали слюни, так что она, наверное, со стороны выглядела как умственно отсталая. Взгляд Кати наткнулся на отражение серых глаз в безупречно чистом зеркале, прошёлся по лицу и…замер. Лишь на мгновение она смогла оторвать глаза от зеркала – для того, чтобы сплюнуть в раковину накопившуюся кровь, – но в следующую же секунду вновь уставилась на своё отражение. А точнее, на одну маленькую, почти незаметную деталь.

Несколько волос на левом виске начали седеть.

Катя не помнила, как долго разглядывала эти тоненькие серебряные ниточки – с полным ртом зубной пасты, с распущенными волосами, стоящая напротив своего отражения, беспомощно опустив руки. Может, минуту, может, час она была не в силах отвести взгляд от своего левого виска – этой ужасной точки, от которой начнётся ужас, именуемый старостью. Вокруг туда-сюда сновали люди, где-то недалеко смеялись дети, но ни один звук так и не долетал до Кати. В умывальном зале до самого завтрака не наступит тишина, ещё несколько десятков литров воды выльется из открытых кранов, выходная дверь ни разу полностью не закроется, а стоящая у самой дальней раковины женщина будет стоять здесь до тех пор, пока не упадёт замертво, вдоволь налюбовавшись собой. Может, кто-нибудь и заметил бы Катю, но её вид – вид человека, полностью отгороженного от этого мира – не то что отталкивал, а отпугивал. Казалось, у сумасшедшей просто случился припадок «отключения».

– Твою мать… – Катя сделала маленький шаг назад, как бы стараясь отойти от того человека, что смотрел на неё с другой стороны зеркала. – Твою мать… Это не я. Не могу быть я. Это…не я.

Сковавший её ужас был непонятен, Катя не смогла б его объяснить и при всём желании. Но тем не менее он заставил всё внутри неё похолодеть, покрыться тонкой коркой льда, как кожа мертвецов покрывается инеем под открытым январским небом. Ни одна мысль не проскочила в голове – сплошная пустота. Сознание заполняли лишь несколько серебряных нитей, что в дальнейшем становились русыми, но…седина всё равно никуда не пропадала. Она начала завоёвывать левый висок и всем своим видом показывала, что годы юности уже далеко позади. Бай-бай, молодость, ты была хорошей подругой. Жаль, что теперь тебя приходится менять на растяжки, боли в суставах и скуку по хорошему, горячему сексу.