Она взяла его под руку и плотно стиснула зубы.

– Ты мудра, дочь.

– А ты милосерден, король, – покорно отвечала она.

Страж у дверей зала объявил о них:

– Лиис из Лиока и его величество Банрууд из Берна, король Сейлока.

Все, кто сидел, поднялись, чтобы их приветствовать. По залу пронесся шепот – обсуждали их появление вместе, – но Гисла не стала оглядывать собравшихся. С ледяным выражением на лице она смотрела прямо перед собой.

Она уже знала, что взгляд, брошенный женщиной на мужчину, лишь раззадоривает его, а мужчин хуже бернцев в Сейлоке не было. Ярл Берна довел свой клан до полного упадка. Быть может, все дело было в том, как он правил, облагая своих людей непосильными податями и задабривая бандитов. Так или иначе, но его воины считались самыми жестокими и распущенными во всем Сейлоке. Айдан из Адьяра без конца жаловался на то, что бернцы грабили его деревни и хутора, стоявшие близ границы. Байр присылал посланцев с жалобами на бесчинства, которые бернцы творили в Долфисе. Но Байру Банрууд не отвечал, а ярла Адьяра пытался подкупить. Банрууд не был глупцом и знал об интересе, который Айдан питал к Элейн из Эббы. Два дня тому назад, когда они покидали Адьяр, Гисла слышала, как Банрууд бросил Айдану на прощание: «Пора нам покончить с прошлым. Мы вернем дочерей храма обратно в кланы или отправим в другие кланы, к мужьям. На горе от них толку нет. А тебе, Айдан, надо подыскать жену».

Банрууд подвел Гислу к месту за высоким столом, подле Альбы, сидевшей слева от него самого. Бенджи и леди Беатрис расположились справа от короля, так что беседовать с ними за трапезой было, к счастью для Гислы, невозможно.

Гисла сидела прямо, не сводя глаз со своей тарелки, мечтая лишь об одном – поесть и уйти. Она надеялась, что Банрууд не станет держать их с Альбой чересчур долго и что гостям достанет одной-двух песен.

– На самом деле место для тебя приготовили, – шепнула Альба, почти не размыкая губ. – А Бенджи разозлил моего отца. Пока все идет прекрасно.

Но ничего прекрасного в этом ужине не было. Разговор не клеился, а мужчины не снимали рук с рукояток мечей. Северяне не доверяли ни королю, ни ярлу Берна и не ели того, что им подавали. Для начала король Гудрун поднялся с места и обменялся тарелками с Бенджи. Тарелки зазвенели, их содержимое разлетелось по столу. Северяне последовали примеру своего короля и стали меняться тарелками с бернцами и людьми Банрууда, пока не получили того, что их удовлетворило. Прежде чем все успокоились, Гисла трижды лишалась своей тарелки.

Банрууду все это пришлось не по нраву, но он молча стерпел подозрения короля Севера. Его тарелки так никто и не коснулся, и он первым доел свой ужин. Гисла ела так быстро, как только могла, понимая, что ее в любую минуту могут заставить петь, но король, жестокий и злорадный, как и всегда, заметил, что она очень голодна и спешит наесться, и тут же поднялся с места.