Страх и гнев столкнулись внутри меня, и я потянулась к магии, позабыв про выжженное клеймо. Сила Девяти миров пронеслась сквозь меня, отвечая на зов, и я тихо ахнула, испытывая облегчение от того, что руны не смогли связать магию. Сквозь шум и суматоху я произнесла одними губами заветные слова, и никто не услышал, как заклинание слетело с моих губ. Мой палец прошелся по ладони, предупреждая остальных в Доме магии.

Я посмотрела на Аврору. Истекали последние секунды ее жизни, Нокс, покрытый кровью глав первородных семей, неумолимо приближался. У меня удлинились клыки, я изо всех сил пыталась сдержать рвущееся наружу рычание и мурлыканье, которые смешивались в могучую вибрацию в моей груди. Ладони зачесались. Я бросила взгляд на Нокса, который остановился, глядя на меня, пока убирали тела. Он перевел взгляд на Аврору, слезы затмили мне зрение.

Нокс повернулся, ожидая, пока уберут последнее из тел, и я без предупреждения рванулась вперед, выкрикивая заклинание. Моя сила воспламенилась и вырвалась во двор. Я врезалась в Димитрия и Аврору, забирая с собой всю группу стоящих рядом с ними первородных глав.

– Бегите! – крикнула я, и мы провалились в созданный мною портал.

Нокс бросился следом.

– Горгульи!

Я в ужасе увидела, как те, кто сумел проскочить сквозь портал, падают под безжалостными и эффективными атаками ужасных существ. Кровавый хаос разверзся вокруг меня.

– Быстрее! Аврора, Димитрий, скорей! – заорала я, вскидывая руки и отбрасывая горгулий взрывом силы.

Дом появился, и мы ввалились в тот момент, как Кинвара открыла дверь. Я вскочила на ноги. Дверь захлопнулась, и в нее ударилось что-то тяжелое с внешней стороны. Я хлопнула в ладоши, и вокруг Дома возник барьер. Я сползла по двери, все произошедшее обрушилось всей тяжестью на меня.

– Он убил Амару, – хрипло прошептала Аврора.

– Нет, это я убила Амару, – я выдержала тетин пристальный взгляд, в то время как остальные молчали в ужасе. – Она продала меня Королю минотавров. Отдала, чтобы он мог меня изнасиловать и убить. Она продала нас всех в качестве своего приданого, как будто мы были чем-то, что принадлежало ей. Он был ужасен.

Я судорожно всхлипнула, обхватила руками плечи, стараясь не зарыдать.

– У него был коридор, полный трофеев и снимков результатов его использования и жестокого обращения с женщинами, – сказала я, вытирая слезы, которые отказывались прекращать идти.

– Она бы так не поступила, – прошептала Сабина, с ужасом глядя на меня.

– Но она это сделала. Меня подвесили на всеобщем обозрении, чтобы изнасиловать и изувечить, а она объявила всем собравшимся, что я ее подарок отцу ее мужа. Амара ненавидела нас, а меня больше всех. Она считала, что я украла ее силу, пока мы были в одной утробе. Она трахалась с мужем, пока он пялился на меня. Амара позволила ему издеваться надо мной на ее глазах. А затем выбрала мне одежду, в которой меня должны были пытать, а затем обезглавить.