Мир вокруг меня погрузился в тишину. Воздух застрял в горле, а в ушах грохотал пульс. Все вокруг двигалось словно при замедленной съемке. Я зажала рот руками, изо всех сил сдерживая рвущийся крик. Страх вонзил в мое сердце ледяные когти, а обжигающие слезы хлынули из глаз. Я повернулась к Ноксу. Тот мгновение смотрел мне в глаза, а потом равнодушно отвернулся. Его плечи напряглись, на шее вздулись вены. Он не смотрел туда, где я застыла в безмолвном ужасе. Нокс каким-то образом нашел Димитрия и Аврору и ждал, что я буду молча смотреть, как их убивают?

Мое горло горело от рыданий. Димитрий заметил меня, открыл было рот, но тут Аврора тронула его за плечо. Ее взгляд коснулся меня, а затем переместился на Нокса. Аврора повернулась к статуе, которая была совсем рядом с ней, и увидела все еще лежащую в ногах голову Амары. Аврора открыла рот, но Нокс опередил ее, подстрекая толпу:

– Я даю вам глав первородных семей. Тех, кто предал Девять королевств и теперь будет обвинен в государственной измене! – крикнул он, и собравшиеся зааплодировали. – В чем мы их обвиним?

Толпа разразилась обвинительными выкриками и угрозами. Меня затошнило, когда он шагнул вперед и отсек мечом голову от тела, а потом отбросил труп. Я крепче зажала рот, оседая в шоке. Слезы мешали смотреть. Я не могла этого вынести. Не могла смотреть, как единственная мать, которую я когда-либо знала, умрет вот так, как часть этого садистского шоу. Это не было справедливостью, это была гребаная бойня. Низкое рычание вырвалось из моей груди, а тело затряслось от ярости.

– Дай мне хоть одну причину снести твою гребаную голову, ведьма! – прорычал Киллиан рядом со мной. – Одно гребаное движение, и ты умрешь здесь и сейчас, и никто меня не остановит.

– Осторожнее, Киллиан. Тебе было велено охранять ее, а не подстрекать, – предупредил Лор сквозь сжатые зубы, помогая мне встать на непослушные, отказывающиеся держать ноги. – Закрой глаза, Арья.

Я выдернула у него руку, снова зажав рот.

Закрыть глаза?

Я продолжала смотреть то на Аврору, то на Нокса, а он продолжал убивать глав первородных семей Девяти королевств. Ее глаза умоляли меня не вмешиваться. Мое дыхание сбилось, стало прерывистым от гнева, я смотрела, как тела сбрасывают в одну кучу, а головы занимают свое место в качестве подношения мертвой жене и сыну Нокса. С каждой отрубленной головой Аврора становилась ближе к его клинку. Он отказывался смотреть на меня, отказывался видеть безмолвную мольбу в моих глазах. Я медленно пустила руки, а толпа бесновалась, подпитываемая жаждой крови.