– Это не означает, что тебе придется разорвать связь с родителями. Они вольны навещать тебя, когда пожелают, – мягко сообщил ей король, явно неверно поняв причину ее огорчения. – Сейчас твой отец нужен при дворе, но я пойму, если твоя мать пожелает жить с тобой вдали отсюда, когда решится проблема с барьером.

Я наблюдала за реакцией родителей Дарии. Выражение лица Тириона не изменилось, но Марселин внезапно стало не по себе. Судя по тому, что я услышала о ней за эту неделю, ей было дорого ее значимое положение при дворе, и она не стеснялась напоминать окружающим, что ее муж был одним из доверенных советников короля. Она ни за что от этого не откажется, даже ради собственной дочери.

На меня накатила тоска. Мне захотелось обнять маму и сказать ей, как мне с ней повезло. Она была сильной и любящей и пошла бы на все ради своих детей. О лучшем образце для подражания я не могла и мечтать.

– Тебе есть что сказать перед отъездом? – спросил король у Дарии.

– Нет, Ваше Величество, – тихо ответила она.

Дария была неглупа. Он знала, что никакие ее слова не изменят решения короля.

Он кратко кивнул.

– У тебя есть время до конца дня, чтобы собрать вещи и попрощаться. Ты можешь идти.

Все закончилось. Фаолин вывел Дарию из комнаты, и король поднялся с трона, чтобы поговорить с ее родителями. Лукас встал и подал мне руку, а когда я взяла ее, мы молча вышли из зала.

– Я рада, что все закончилось, – сказала я, пока мы шли в покои Лукаса. – А как далеко находится Галия?

Он усмехнулся.

– Порядочно. Подозреваю, Дария будет проводить больше времени в мире людей, как только снимут запрет на перемещения.

Сердце подскочило.

– Как думаешь, когда это случится?

– Не могу сказать точно, но наши испытания показали, что барьер немного окреп с тех пор, как были закрыты все порталы.

Я резко остановилась и посмотрела на него.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас?

– Я сам узнал только утром. Мы ждали результатов испытаний Благого двора. – Он печально улыбнулся. – Я не должен был упоминать об этом, пока мы не получили от них подтверждения.

– Я рада, что упомянул. – Воодушевившись, я пошла дальше.

Ки-тейны начали восстанавливать барьер. Больше всего на свете мне хотелось рассказать Лукасу правду, но я никак не могла сделать это из-за чар, наложенных Аэдной. Казалось неправильным начинать нашу совместную жизнь со лжи, и я молилась, чтобы она позволила мне открыться ему, когда все наконец-то закончится.