Между тем ворота перед нами распахнулись, и я наконец обратила внимание не то, что было за ними. А было там…

Много зелени. Дорожки, присыпанные мелкой белой галькой, по обеим сторонам которых росли ровные, аккуратно подстриженные кусты с ярко-красными ягодами. А впереди, поднимаясь над всем, словно иносказательно намекая на то, кому принадлежит, возвышался замок. Тот самый, которым я так восхищалась, когда мы въезжали в Лианор. Теперь он был ближе и казался в тысячу раз прекраснее, хотя я думала, что это невозможно.

Я думала, что вблизи он покажется мне огромным и громоздким, но нет — дворец по-прежнему будто парил над землёй, словно был сделан не из камня, а из облаков. Невесомый, удивительный, сказочный…

Попасть в Эрамир стоило хотя бы ради него.

— Линн!

Кажется, я чересчур задумалась.

Обернувшись, я увидела смеющуюся Ленни.

— Впечатляет? — она подмигнула мне. Я кивнула.

— Да… Никогда не думала, что может настолько поразить то, что ты сам придумал.

— Ну, видеть в своём воображении и видеть на самом деле — это немного разные вещи, разве нет? — сказала Ленни, подойдя ближе и взяв меня за руку. С другой стороны пристроился Рым.

Первым вышагивал герцог, за которым следовали Милли под ручку с Брашем; Тор, с любопытством оглядывающийся по сторонам; Гал, который почему-то не отнимал руку от пояса с мечом, будто ожидал нападения со стороны травы или цветочков; ну и мы с Ленни и Рымом.

Всё оружие у наших доблестных воинов отобрали при входе в замок, клятвенно обещав вернуть, когда будем его покидать.

— Шли бы вы к жене, герцог, — пробурчала Ленни, когда процедура отнятия колюще-режущих предметов закончилась. — Я помню, где находится зал для приёма посетителей.

Глава Тайной службы рассмеялся.

— Ты не знаешь Луламэй. Она сейчас сама туда прибежит. У неё же чутьё на такие события.

Оп-па! Так герцог женат на принцессе! Интересненько…

Почему-то вспомнился Гром. Где он сейчас? И как бы мне так извернуться, чтобы навестить этого эльфа?

По широкой и воистину огромной белой лестнице мы поднялись на третий — ну, приблизительно на третий — этаж, где, пройдя по длинному коридору, вошли в дальнюю дверь, оказавшись в небольшом зале.

Три высоких окна слева от входа, в которые сейчас светило яркое солнышко, на противоположной стене — какие-то портреты, несколько кресел и стульев разных цветов и размеров, а впереди — два обитых красно-золотым бархатом высоких… ну, трона, наверное. Креслами назвать эти произведения искусства как-то язык не поворачивался — уж слишком они были красивые. Но до полноценных тронов не дотягивали.