«Как странно: ничего не изменилось. За окном – глубокое чистое небо. Солнечные пятна на мозаиках пола, на узорах крыльев Эдры. Тот же нежный запах лиома, пропитавший одежду Наставницы, и ничем не примечательное утро, и скучные уроки… Но ведь был Мариник, и Мариэль, и Рэг, и Тор…»

Он поднял голову и увидел грубый чёрный талисман на груди Эдры – тот самый, о котором говорил Синеглазый в полумраке комнаты бревенчатого дома, и всё нахлынуло: страх, тусклый мертвенный свет, заливший пустой мир, и навсегда закрытые любимые глаза, и рука в пыли, и боль, и бесконечное отчаяние… Перехватило дыхание.

Юноша очнулся и понял, что Эдра придерживает его, взволнованно заглядывая в лицо:

– Что с тобой, Дэр?!

– Всё хорошо, – встряхнулся он. – Сейчас… хорошо.

Наставница села с ним рядом, заботливо коснулась щеки:

– Ты совсем бледный.

– Ничего, – улыбнулся он, – я остановился на Кельре. Так вот…

– Ты вернулся совсем иным, – вдруг вставила Эдра. – Мне кажется, ты многое держишь в себе – из того, что трудно выносить одному.

– Спасибо, Наставница, – покачал головой Дэрэк, – но я теперь не один, даже в мыслях. Особенно – в мыслях! И надеюсь, навсегда!

Лэктэрх изящно повела крылом:

– Тогда продолжим.

«Дэрэк, ты очень занят?»

Как вовремя этот требовательный и желанный голос! Когда бы ни раздался. Зачем ему теперь магия, если сам Хранитель Саора говорит с ним напрямую!

«Очередной урок истории. Могу прерваться».

«Предупреди Эдру».

Дэриэн повернулся к Наставнице:

– Эдра, Джэд сейчас будет здесь.

– Откуда ты знаешь?

– Слышу. Мы теперь всегда слышим друг друга. И чувствуем.