Как он не понимает, что будоражит сердца одним своим видом, взглядом из-под длиннющих ресниц, тенью улыбки, небрежным наклоном головы…

Глупый…

«Сам такой!»

Великий бессмертный маг. Правитель целого мира.

С жадностью уплетающий рагу из овощей. Если так пойдёт, то мы и впрямь его откормим. Хотя бы, чтоб лопатки так не выпирали!

Я незаметно придвигаю к нему свою тарелку:

«Ешь, чучело… тебе силы пригодятся».

«А ты?».

«Я завтраком сыт…»

Удивительно, как мы все зависим от него – от его настроения, поведения. Тор расцветает в улыбке. Грэйн облегчённо интересуется содержимым тарелки. Дани перестаёт враждебно коситься на окружающих. Стэн расслабленно откидывается на спинку дивана.

В тех книгах, что я взахлёб читал на Земле, часто упоминалось выражение «сила личности». Но по отношению к Синеглазому это понятие слишком мало передаёт то влияние, которое он оказывает на нас. Словно мы всегда видим за хрупким обликом огромный мир, и он – лишь сжатое сосредоточие Саора.

Может быть, поэтому его так трудно любить? Представляя все недостатки и противоречия внешне прекрасного и совершенного создания? Полёт тонхов завораживает… но вы встречали существа сварливее и вспыльчивее? Спеш восхитителен на вкус, но сколько усилий требуется вырастить это капризное дерево! И – колючки эстелий, издревле названных королевами садов, прочно вошли в поговорку.

Вот она, колючка моя. Засевшая в сердце так, что не вытащить. Совсем не по-королевски облизывает вилку. Сытый? Довольный?

«Ага. Надо Арвэ сказать. Пусть придумает что-нибудь похожее».

Тор согласно кивает. Словно слышит. Мой сын с восторгом смотрит на Джэда с одной стороны, Стэн – с другой.

Музыка снова наполняет пространство. Какая-то дивная спокойная мелодия. Ветер стихает, свечи разгораются ярче. Хорошо…

– Дэрэк… я быстро.

Короткий взгляд, быстрое пожатие пальцев. И – опустевший диван. Всё происходит слишком внезапно, чтобы я успел отреагировать или возмутиться.

Всё, что мне остаётся, – раздражённо повернуться к Тору:

– И как это называется?!