Утро следующего дня выдалось солнечным. Пока Даяна одевалась, она обдумывала все, что произошло с ней за последние дни, и спрашивала себя: не сон ли это? Она не могла окончательно поверить в то, что снова ее нога ступила на земли Сент-Лиона.

Когда она спустилась в холл, то до нее в открытую стеклянную дверь донесся свежий благоухающий ветерок. Кажется, даже природа радовалась ее появлению здесь. Птицы распевали песни, солнце играло лучами на влажной траве, но веселее всего звучала музыка в сердце. Точно чьи-то невидимые пальцы прошлись по струнам.

Даяна спустилась с крыльца и пошла в сторону ажурной белой беседки, увитой зеленью дикого винограда.

Она очень любила раннее утро — время нежной предрассветной тишины со сладким обещанием нового дня. Воздух вокруг наполнялся жужжанием насекомых, легким ароматом цветов и свежестью, будто только что пролился дождь.

Беседка оказалась свободной. Она села на солнечной стороне, ловя лучи восходящего светила.

— И солнце пусть тебе сегодня светит! — раздался позади тихий голос. Обернувшись, Даяна увидела тетушку Гертруду.

Войдя в беседку, женщина села напротив и, взяв ее за руку, проговорила:

— Узрела я, как из-под покрывала проглядывает страх, какой узор судьба нарисовала на розовеющих щеках.

— Тетушка, — преодолевая рыдания, всхлипнула Даяна.

— Сквозь время вижу я родные лица, они повсюду следуют за мной.

— Я поняла, что ты меня узнала, — проговорила Даяна. — Только теперь у меня другое имя.

— За вдовьим покрывалом прячем мы свой страх, но любящее сердце видит зорко.

— Я не надеялась увидеться с тобой и так рада, что ты жива и здорова.

— Заботливый друг оградил от гадюк, — проговорила Гертруда, осторожно приподнимая вуаль на лице Даяны.

— С покрытым шрамами лицом ты стала госпожой графиней.

— Ты права, я была замужем, но сейчас уже вдова.

— Почему любовь отвергла ты?

— Я долго ждала своего жениха, но потом получила письмо, в котором он сообщил, что оставляет меня ради обручения с другой женщиной, — тяжело вздохнув, произнесла Даяна.

— Обман в словах и верить им не надо.

— Сейчас я уже не знаю, чему верить, а чему нет. Он помнит меня молодой и красивой, и пусть в его памяти я такой останусь.