Сейчас, когда на краю сознания не маячили чувство вины, тревога и дурные предчувствия, близость оказалась еще приятнее. Его поцелуи — жадные, но неизменно осторожные, его руки — сильные, с грубой кожей ладоней, но ласковые и чуткие, его взгляд — теплый, даже горячий, восхищенный, темный от желания… Все это заставляло чувствовать себя непривычно хрупкой, нежной, оберегаемой. Счастливой. Она словно принадлежала ему больше, чем себе самой, и это почему-то было не страшно, а восхитительно.

Наверное, потому, что он — немного принадлежал ей. И окончательно осмелев, Анна без малейшего стеснения касалась в ответ, целовала и с восторгом ловила отклики на свои прикосновения.

В этот раз не было нужды куда-то торопиться, и все было неспешно, томно и оттого — пронзительно до слез. Она трепетала в руках мужчины, вдыхала его запах и выдыхала его имя пополам со сбивчивыми мольбами, с каждым движением взмывая все выше и растворяясь в этом мерном ритме, в предвкушении чего-то большего. И когда наслаждение мягкой волной прокатилось по телу, окончательно затопив сознание, с тихим стоном разлетелась мириадами цветных искр — чтобы через мгновение возникнуть вновь. Вроде бы собой, но — неуловимо другой. Спокойнее, легче, светлее. И — окончательно, бесповоротно, безвозвратно влюбленной в этого мужчину, без которого… А было ли вообще что-то без него? Или просто приснилось?..

— Все никак не могу поверить, что ты на меня не злишься, — пробормотала Анна, когда они некоторое время спустя молча лежали в постели, медленно смиряясь с необходимостью встать и выйти в большой мир.

— Предлагаешь все-таки отшлепать или придушить? — со смешком уточнил Дмитрий.

— Почему именно такой выбор? — озадачилась она.

— Больше мне ничего не приходило в голову. Душить я тебя не стану, потому что дело подсудное, а вот отшлепать в воспитательных целях… — с этими словами он сел на постели и потянул девушку себе на колени животом. Она с хохотом забилась, пытаясь высвободиться, но смех не добавлял сил. Да и мужчина, несмотря на то, что осторожничал и дурачился, все равно был заметно сильнее. — Ты непоследовательна, — укорил он со смешком. — То сама…

— Эй, влюбленные, — его прервали стук в дверь и голос ведьмы. — Домиривайтесь быстрее, и давайте обедать, а то мне уже надо идти и дом запирать. Закрою с вами — до ночи просидите.

— Мы сейчас, — откликнулась Анна раздосадованно и села, отдуваясь. — Давай сегодня мы будем ночевать дома, хорошо? Хочется хотя бы одно утро провести, никуда не спеша, — вздохнула она, выбираясь из постели и озираясь в поисках рубашки, которую Дмитрий откинул в сторону.