— Ты помрачнел. Думаешь, мы могли что-то пропустить?..

— Не в этом дело, — отмахнулся он, а когда они остановились у коновязи, привлек девушку в объятья. — Пообещай мне никогда больше не лезть в опасные места в одиночку, — попросил тихо и серьезно.

— Я надеюсь, что больше и не понадобится… — начала она, но под строгим и тяжелым взглядом мужчины она осеклась и поспешила заверить: — Обещаю, больше никаких авантюр без тебя. Ну что ты?.. — она ласково погладила его по небритой щеке и улыбнулась — было щекотно.

— Я мог не успеть всего на несколько минут, — медленно, раздумчиво проговорил он. Поймал ее ладонь, поцеловал. — Вчера как-то не до этих мыслей было, живы — и ладно, а сейчас глянул на эту тварь… А если бы он не планировал использовать тебя в ритуале?..

— Все уже хорошо, — улыбнулась Анна, подалась ближе, прижалась щекой к его груди. — Зачем переживать о том, что не случилось?

— Да, действительно, — охотник вздохнул. — Этот младший шаман с непроизносимым именем тоже ворчал, что мы, белые, любим рассуждать о том, что не случилось. Глупо, конечно. Просто… Знаешь, я ведь влюблялся в молодости. Ну до войны еще, конечно…

— "В молодости", — передразнила она ворчливо, не поднимая головы. — Нашелся, тоже, старик… Тебе тридцати еще нет.

— Да, пожалуй. Но я не о том. Там, у реки, когда ты сказала, что любишь… Я растерялся. Разве можно за несколько дней так привязаться к человеку? А теперь вот думаю, что, выходит, и нет в этом ничего странного?.. Ты чего? — пришла его очередь задавать этот вопрос, потому что Анна тихо засмеялась. А когда он спросил, подняла веселый взгляд.

— Знаешь, Дим, ты замечательный. Самый лучший. Но признаваться в чувствах — не твой конек. Куда только все красноречие с рассудительностью девается? — фыркнула она от смеха, приподнялась на носочках и поцеловала его в уголок рта. В утешение. — Достаточно трех слов.

Он растерянно засмеялся в ответ, вернул легкий поцелуй и проговорил с расстановкой, загибая пальцы:

— Я люблю тебя. — Продемонстрировал результат девушке, а после того, как она с улыбкой кивнула, обнял обеими руками и продолжил тихо: — И очень боюсь потерять, едва встретив…

Конечно, без поцелуя такое признание не обошлось, но, на взгляд Анны, возмутительно легкого и короткого. Пришлось утешать себя тем, что никуда от нее этот мужчина теперь не денется, и довольствоваться малым.

Хотя вечером он все же попытался деться, упрямо отказавшись перебираться к ней в дом до венчания, которое назначили без малого через месяц. До тех пор он собирался квартировать в трактире, тем более Милохин принимал его уже как родного, да и котел ждал опытной руки. Объяснял Косоруков это свое нежелание здраво: неприлично же — неженатым в одном доме. Ладно то, что было между двоими где-то там, где никто не видел, а шаманы не в счет, они как священники — свято хранили чужие тайны. Но столь откровенно компрометировать девушку он не хотел.