Паралич спадает с Элоранарра под конец представления. Он, наклонившись через Арена, хватает из чемодана перья.

— Лучше бы вы мне хвост сломали, честное слово! — вот и вся «похвала», которой удостаиваются несомненно талантливые певцы.

Золотые монеты так приятно потирают живот, подушечки лап и подбородок — истинную правду сказали коллекционеры об их удивительной удобности. Так и тянет растопырить лапы и поерзать по золотой подстилке, заурчать от удовольствия, только лежу неподвижно, чтобы не разбудить Арена, в темноте сокровищницы подпирающего меня теплым чешуйчатым боком. Пусть он и сказал, что Элоранарр не посмеет сюда влезть, но драконья сущность требует сторожить свое.

Выдохнув легкие искорки огня, кристаллы на стеллажах отзываются мягким блеском. В красноватом дрожащем свете оглядываю полки с разложенными на них сокровищами.

Не спится. Мысли всякие кружатся. И не только об Элоранарре... Месть получилась знатная, я еще хотела, чтобы еще недельку его каждое утро оперной арией будили, но Арен сказал, что это технически неосуществимо, пришлось смириться с тем, что оперой Элоранарр «наслаждался» всего три часа.

Искры угасают, я закрываю глаза и снова пытаюсь уснуть, но в мыслях прочно засел папа: с ним я веду нескончаемый спор о том, имею ли право жить по-своему или все же обязана жить так, как ему комфортно и удобно. Иногда в полудреме разговор этот приобретает гротескные формы, папа или я говорим сущие глупости, ссоримся, и этот страх разругаться в пух и прах выталкивает меня из полудремы, мешая уснуть окончательно.

Где-то в череде этих бесконечных мыслей о скором разговоре с папой пробегает, а потом и разрастается, занимая все больше места, мысль, что он изумительно похож на Вальдемира. Росли порознь и матери разные, а характерами так похожи! И дедуля говорил, что в молодости был не самым лучшим семьянином. Может, таким же? Может, они к его возрасту смягчаться? Только не хочется столько ждать. Я, конечно, могу, но предпочла бы сейчас с семьей дружно жить.

Невольно вспоминается и остальное семейство Флосов. Они ведь похожи на мою семью. Возможно, братья Элиды вырастут такими же ехидными баловнями, как Костя. Может, они бы тоже изводили Элиду шутками, если бы были старше, или стали бы потом, останься она дома...

Думать об этом сейчас, в преддверии свадьбы, праздника и окончательного формирования собственной

ячейки общества, не хочется, но сон не идет, потому что мысли крутятся и крутятся, перекатываются одна в другую, объединяются, расползаются, переплетаются... складываются в одну идею.