– Привет, Золотая пташка.

Он не произносит эти слова. Он их почти урчит. Потому, вместо обычного приветствия, я слышу, как он шепчет мне на ухо всякие непристойности. Чувствую на шее его жаркое дыхание, вижу под кожаной одеждой очертания мускулов его живота.

Я снова на него пялюсь. Знаю, что пялюсь, и не могу перестать, потому что от него исходит сила, полная страсти и любви, а я не смогу вырваться из ее объятий, даже если бы захотела.

Вчера он был в облике короля… но что бы я испытала, будь он в облике Рипа? Что бы почувствовала, его бы меня коснулись кончики его шипов над бровью, или если бы прижалась губами к темным полосам серых чешуек на его скулах? Изводил бы он меня, проводя клыками по моей…

– Ножку или грудку?

Я резко поворачиваю голову, услышав Озрика, и чувствую, как вспыхивают щеки.

– Что?

Он нетерпеливо смотрит на меня карими глазами, виднеющимися из-под густых бровей.

– Ножка или грудка? – хмыкает он, показав на мясо.

– О. Э… ножка?

Озрик кивает и отрывает огромную ножку у бедного животного, которого наверняка поймал голыми руками.

Я засовываю перчатки в карман и беру переданный им кусок. Чтобы его удержать, мне приходится ухватиться обеими руками за конец кости. Я не привередлива в еде, но это немного нелепо.

Сжалившись надо мной, Слейд забирает у меня гигантскую ногу и, разорвав мясо, передает мне более удобный кусок.

– Спасибо.

Я сажусь рядом с ним на пенек и вонзаю зубы в мясо, которое буквально тает во рту.

– Оз, хватит терзать мясо. Ты его портишь, – сетует Лу. Эти трое сидят в паре метров от нас, и в свете костра они выглядят ярче.

Он сердито смотрит на нее.

– А что не так?

– Да выглядит так, словно его растерзала стая бешеных волков, – услужливо поддакивает Джадд и плавно толкает к другу чашу с вином, пока тот не успел бросить на него свирепый взгляд.

Озрик опрокидывает в себя вино, а потом пихает Джадду кусок мяса, заляпав землю жиром.