Накануне они съездили к Михаилу домой за нейролептиками, которые должны обеспечить им обоим летаргический сон. Мефисто собирался сделать некий коктейль из труксала, мелперона, пипамперона. Конечно, было неизвестно, как отреагирует организм, но когда сказал, что есть риск для сердца, Алла воскликнула:

– Сердце?! Уверена, с ним всё будет в порядке. Я никогда его не чувствовала. Может, у меня его и нет?

Михаил сощурился и поднял вверх длинный указательный палец. В точку. Сердца у Аллы не было, и она не могла позволить себе любить. Защита от прошлой боли. Его любимая до сих пор носилась со своей обидой и холила её, как холят больных детей и животных. Алла до сих пор жила в восьмидесятых. Мефисто нечего было ловить здесь. Может, так и лучше. Со временем он мог ей надоесть.

Когда собрались в больницу, Алла сама села за руль и вела машину так осторожно и медленно, как никогда до этого. Хочет исключить любой риск аварии и добраться до места в целости и сохранности их уже чужих тел, понял Михаил.

Алла бросила автомобиль прямо перед больницей, как всегда не заботясь о парковке, и Мефисто последний раз оглянулся на своего верного друга, прощаясь с ним взмахом руки.

Будет ли у него ещё такая машина?

Дурак, будет ли у тебя следующая жизнь?

Михаил уселся возле кабинета врача ждать Аллу. Ночью, когда она заснула, а он опять валялся без сна и смотрел на неё, ему до ужаса хотелось вытащить письмо, которое она писала Стасу, чтобы убедиться, что в нём нет ничего неожиданного. Не то чтобы он не верил Алле, но та история, когда она бросила его, посеяла зёрнышко недоверия.

Алла вышла из кабинета ещё улыбаясь. Михаил поднялся навстречу и тут же стёр эту улыбку, которая не предназначалась ему, страстным поцелуем. Ему хотелось не отпускать её. Целовать до тех пор, пока не передумает. Её план в ярких лучах солнца казался у ещё более безумным, чем вчера.

– Ну что, вперёд! – сказала Алла, закинув голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Не трусь, Мефисто. Я буду с тобой. Нас ждёт новая жизнь. А для меня это ещё и час расплаты по счетам.

Отступив на шаг, Михаил рассматривал её платье со странной расцветкой, на которую только что обратил внимание. На фоне камуфляжа алели тюльпаны. На любой другой женщине это платье выглядело вульгарным, но его любимой оно лишь придавало сексуальности и навевало мысль о нежной борьбе в женских ручках.

– Нравится? – Алла провела руками по плечам, спускаясь вниз.

– Может, поедем домой?

– Нет у нас дома, Мефисто, – жёстко сказала Алла. – А скоро и тел этих не будет. Но мы встретимся. Верь мне, – она коснулась его губ и повела за руку к палате.