— Может быть, именно потому, что сегодня у вас было алиби — вы должны были дежурить? — ухмыльнулся Вигбьорнсон хищно. — Ты знал о безумной идее своего приятеля, — косой взгляд на меня, — и решил ею воспользоваться, чтобы убить бывшую любовницу, — пытаясь давить на Лейва, он перешел на «ты».

— Но зачем мне это?!

— Из ревности, конечно! — Вигбьорнсон победно выпрямился и театрально взмахнул руками. — Замужняя женщина, за которой ты ухлестывал, тебе отказала, и это было ударом по твоему самолюбию.

— Но зачем же я тогда вообще подошел к месту преступления? — устало спросил Лейв.

— Полюбоваться на дело рук своих, вероятно. Преступники часто совершают подобные нелогичные поступки, просто не могут удержаться. Благодаря этому мы их и ловим, — Вигбьорнсон самодовольно улыбнулся. — Давай, не дури, парень. Просто признайся и суд будет к тебе благосклонен.

Лейв посмотрел на него как на безумца и заявил:

— Я больше не буду отвечать на вопросы без своего адвоката.

Все было против Лейва, но самое ужасное, что мистер Кьеллсон, хоть и был подкаблучником, позволявшим своей жене наставлять себе рога, имел кое-какие связи. Сам-то он работал на не слишком денежной и не слишком значительной должности в ратуше, но имел множество знакомств с нужными и важными сановниками. Мэр надавил на начальника полиции, и Лейв, из которого так и не удалось вытянуть признание, все равно был арестован и посажен в тюрьму.

Я попытался подтвердить его алиби, но, к сожалению, ничего не вышло. В эту ночь он дежурил вместе со Снорри — следователем, досиживающим в полиции последний год. Старик давно закладывал за воротник, его не ставили в дежурства, только в архив, но, в связи с моим отсутствием… он, конечно, не помнил ничего, напился и заснул в кабинете еще до полуночи. В результате на вызовы Лейв ездил в одиночестве. Мне удалось зафиксировать время нескольких, но кто и как вызвал его в другой район?

— Какой-то полицейский передал мне сообщение о вызове, когда я возвращался с последнего случая, — устало пояснил Лейв, когда я прорвался к нему на встречу в тюрьме благодаря своим связям. — Я даже не успел войти в участок, когда тот полицейский меня нагнал.

— Какой полицейский? Имя, звание?

— Да я даже не приглядывался, так замучился за вечер: один вызов за другим, и все какая-то ерунда без применения магии…

— Хотя бы звание? На погоны его ты взглянул?

Он нахмурился:

— Вроде бы рядовой…

Все это было очень и очень странно и походило на подставу. Очень четко рассчитанную и хорошо подготовленную, но подставу.

Одно радовало: из-за того, что моя теория оказалась верна, и я предсказал появление трупа в этом районе и в этот день, начальник полиции решил восстановить меня в должности. Капитан Вигбьорнсон имел свою версию — по ней это дело не имело отношения к серийным убийствам, а все рунические рисунки — лишь инсценировка, тем более, что и тело миссис Кьеллсон не было так изуродовано, как другие. Аргумент, что у убийцы просто не было достаточно времени, чтобы поизмываться над жертвой благодаря нашей облаве, на него не действовал. Вигбьорнсон был уверен, что еще один труп проститутки будет найден в бедных районах, но этого так и не случилось, а магические следы на месте последнего убийства всех очень озадачили.