Эйра слабо усмехнулась. «Почтенная всегда верила в то, что настанет время справедливости. Может, она и дождалась».

Однако воодушевление Грации явно имело и какие-то скрытые причины, о которых она не могла знать. Маман бодро постучала пальцами по её гладкой шоколадной коже и продолжила:

— А то, что случилось с Мораем… ты понимаешь, душечка. Ты привязалась к нему, я вижу. Харизматичный был чёрт, жёсткий, но притягательный. С этим никто не поспорит. И всё же ты должна понимать: это не дело. Великий правитель не должен быть драконом. Он должен быть одним из нас, человеком, что будет понимать нас, а не только взирать на нас с неба и снижаться для того лишь, чтобы нами потрапезничать.

— Вы правы, Почтенная, — медленно кивнула Эйра. — Но с ним ушло из мира что-то неуловимо важное. Словно… волшебное.

«Если Схаал будет милостив, Скара проснётся вновь. Однако он будет лишён того огня, что делает драконов драконами. Это лишь маленькая толика того чуда, которым являются крылатые хищники».

Грация хмыкнула.

— И да, и нет, — сказала она. — Какое нам дело до волшебства? Тысячи и десятки тысяч людей несчастны под пятой драконьих лордов. Будь они хоть трижды доа и колдунами, нам от этого будет лишь хуже. Иерофант Эверетт, да благословит его Аан, наконец услышал нашу мольбу. Он уврачует многолетние раны страны. Нужно, чтоб был закон, и чтоб он исполнялся. Трое — и есть этот закон. Аан в вершине. Разгал и Схаал по бокам его. Это мир, в котором сможешь жить ты, я, мы, все. Мир, в котором человек важен. Ты должна это понимать, душечка.

— И я понимаю, — склонила голову Эйру.

«Но судьбы живых мне чужды. Я всё-таки схаалитка. Кроме того… Я летала на драконе и, будь я на месте любого доа, я бы тоже никогда и ни за что не променяла святость и величие лётного брака на возню с людьми. Наверное».

— И всё же ты расстроена, — вздохнула Грация и взяла её волосы в свои руки. Эйра невольно вздрогнула; пальцы маман были холодными, и на мгновение схаалитке показалось, что это неупокоенные пытаются утянуть её в свою тень.

— Я хочу видеть могилу, в которой он лежит, — честно ответила она. Грация стала заплетать ей корону из кос. — Я уеду, но мне будет больно, если я не попрощаюсь.

— Не дай Бог ты будешь её раскапывать, милочка.

Эйра едва слышно фыркнула. И неискренне ответила:

— Да что вы, Почтенная. Мне просто нужно навестить его перед отъездом.

— Думаю, его похоронили если не вчера, то сегодня. Ты можешь попробовать ввечеру, но лучше всё-таки завтра. Ладно?

Эйра кивнула.

— Вот и славно, душечка. А куда ты поедешь?