Я уже собиралась протестовать, но отец сказал:

– Иди.

Я неохотно толкнул дверь гильдии. Хотя папа очистил мне лицо огнем, я все еще чувствовал полоски засохшей крови на нижней стороне челюсти и вдоль шеи.

В атриуме с фонтаном я обнаружил четырех ангелов. Ноа, его родителей, Малаха Смита и Малаха Лиссу, и главу гильдии Каракаса. Когда друг заметил меня, он вскочил на ноги, на удивление легко для человека, получившего множественные пулевые ранения в грудь, и ударил меня в плечо.

С моих губ сорвалось шипение, потому что он попал точно в синяк.

– Эй… за что? Разве ты не рад меня видеть?

Ноа покачал головой, розовые крылья тоже покачивались.

– За то, что до смерти меня напугал, ты… Ты, идиот.

Я улыбнулся.

– Рад, что тебе весело, потому что мне нет. Ни капли.

Моя улыбка стала шире. Найя сказала, что мне повезло иметь такого друга, как Ноа. Она права. Мне чертовски повезло. И меня осенило, что если у нас действительно несколько родственных душ, то Ноа должен быть одной из моих. Ему бы понравилась эта мысль.

Я чуть не обронил ее вскользь, но тут он подошел и взорвал мои барабанные перепонки.

– Вы с Найей отправились за королем? За чертовым королем? Вы с ума сошли?!

Перед глазами мелькнул образ Найи в окружении опавших перьев, лишив меня хорошего настроения.

– Не сошли. Нас ввели в заблуждение. – Я сглотнул, мое горло сжалось, как и кожа, как и чувство вины. – Она потеряла все свои перья.

– Что? – пронзительно прокричала мать Ноа.

Я уставился на истинную с гранатовым оттенком крыльев, серебряные заостренные кончики которых напоминали наконечники стрел.

– Дов солгал нам, Ноа. Убийство Тройки лишает нас перьев.

– Вот же задница осла! – прорычал Ноа.

– Ноа. – Синекрылый истинный, облаченный в золотые одеяния, укорил сына, или я так думал, пока он не положил руку на плечо Ноа и не добавил: