– При том, что я профессионал своего дела. Мои платья из любой дурнушки сделают красавицу, но не могут из пастушки сделать леди! О манерах вы должны позаботиться сами.

Я вспомнила слова Яррениля. Он сказал Арике почти то же самое и был прав. Даже если я наряжусь в самое великолепное платье, то все равно останусь Натальей Синичкиной. Простой девчонкой восемнадцати лет. Не умеющей делать красивые реверансы.

– Ох, ну ладно, – сама себе махнула моя мучительница. – Что-нибудь придумаем, время-то еще есть.

Когда с мерками было покончено, пытки продолжились, только перешли на новый уровень. Теперь вокруг меня летали обрезы тканей всех возможных фактур. От тяжелого плотного бархата до легчайшего шелка. Все они были пурпурных тонов. От нежно-лилового до насыщенно-фиолетового.

– Слишком бледно, слишком блекло… От этого у вас синяки под глазами. Этот цвет старит…

Госпожа Бланье отбрасывала обрезы один за другим. Между ее бровей залегла складка, губы сжались в полоску.

– Не то… снова не то…

– А другой цвет нельзя? – робко поинтересовалась я.

У меня уже ноги устали стоять, а сесть никто не предлагал. Да и помощницы запыхались таскать туда-сюда разноцветные тряпки.

– Другой? – задумчиво спросила модистка. – Какой другой?

– Ну, красный, например. Мне идет красный.

Она вперила в меня грозный взгляд:

– Тут я решаю, что вам идет! Бабетта, тащи тот паучий шелк, который достался от дроу.

– Дроу? – я замерла. – Вы общаетесь с дроу?

– Нет, конечно, это противозаконно. Но когда-то моя семья вела с ними дела. Мой прадед покупал у них паучий шелк, он намного дороже и тоньше обычного. А цвет у него природный, даже красить не надо. Это ваш цвет, я уверена.

Девушки поднесли ко мне небольшой отрез. Я никогда прежде не видела такой ткани, она и правда была как шелк, только переливалась то красным, то синим, то фиолетовым в зависимости от того, как падал свет.

– Саррахи издревле носят пурпурный цвет, – госпожа Бланье почти любовно погладила ткань. – Это цвет достоинства, благородства и чести. Мы подберем к нему жемчуг и серебро.

Она приложила шелк к моему лицу и удовлетворенно вздохнула:

– Да, это оно. Никаких теней под глазами, зато сами глаза стали ярче.

– А у королевского рода какой цвет? – полюбопытствовала я.