Хансу явно нравилась идея, которая пришла в королевскую голову.

– Да, отец.

Фридрих послушно удалился из комнаты. Дитрих поглядел на деда.

– Мы не можем воевать с Эрландом.

– Мы и не будем, – тонко усмехнулся его величество. – Нас никто и не заподозрит.

Дитрих замолчал. Если дед все и сам понимает, к чему лишний раз его злить, говоря общеизвестные вещи? Лучше подождать и послушать, что он придумал.

Дитрих искренне восхищался своим дедом. Его умом, жестокостью, изворотливостью, расчетливостью… когда-нибудь он станет таким же, как дед. Может быть…

* * *

Мария сидела у моря, гладила живот, смотрела на волны…

Здесь и сейчас она приводила в порядок мысли, чувства, размышляла о своем, о женском…

Наконец-то у нее было на это время.

Когда она попала в этот мир… да разве у нее была хоть секунда остановиться, подумать, оглядеться? Она была как на гребне волны, тут и Анна, и Иоанн, и монастырь, и змеюшность эта, чтоб ей перелинять три раза – когда тут было думать?

Только успевай притворяться, поворачиваться, то здесь хвост из ловушки выдернешь, то там едва ноги унесешь!

А при дворе? С Эрсонами, Иоанном, интригами… убийцами, да…

Мария понимала только одно. Ей надо было бежать, спасаться, и она удирала, забывая обо всем на свете. Спасти себя, детей… потом будет все остальное!

Так человек, живущий на склоне вулкана, не рассуждает при первых призраках землетрясения. Он просто хватает все самое важное и бежит, бежит как можно дальше! Так Мария и поступала, не думая ни о чем. А вот сейчас у нее наконец хватило времени, чтобы посидеть, разобраться в себе и в окружающем мире, принять какие-то решения, не оглядываясь ни на кого, сделать свои выводы…

Ей было тепло, тихо и спокойно.

И мысли выстраивались, словно по линеечке, одна за одной.

Иногда не хватало знаний, но на помощь приходила Анна, кое-что удалось узнать от Феликса, да и Тина держала ушки на макушке.

– Мы, травницы, всегда прислушиваемся, – разводила руками она. – Случись что, нам в первых рядах бежать надо будет, все нам припомнят…