Феликсу все это надоело.

Он закинул на газель Тима и зло посмотрел на Клару.

– Пока ты тут рассуждаешь, там убивают твою мать. Хочешь, чтобы все было напрасно?!

Девочку словно по лицу ударили. Клара дернулась, помрачнела и молча, как была, полезла на спину Мелиссе. Плевать на удобства и юбки.

Мелисса пошатнулась на изящных ножках, но выдержала – и пошла вперед. Сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Она понимала, что ничего хорошего от пиратов ждать не приходится, так что надо побыстрее убираться.

Феликс ударился о землю, перекинулся – и полетел вслед за газелью. Потом уловил направление, чуточку обогнал ее и стал оглядываться по сторонам. Мало ли что?

Мало ли кто?

Им случаи не нужны, у них дети…

* * *

Теос Шент застонал и открыл глаза.

На лицо ему лилась ледяная вода, щедро смывая кровь, приводя в чувство…

– Достаточно! – раздался голос, который он надеялся в жизни не услышать. – Он пришел в себя. Открывай глаза, с…а!

Теос даже не шевельнулся.

А зачем?

Голос этот он преотлично знал и на пощаду не рассчитывал. Чего уж там, есть между ним и Иваром давние счеты, такие давние, что уже и мхом покрылись.

Для него, не для Ивара.

Лет десять назад, даже побольше уже, купил капитан Стоун для семьи это поместье и уговорил Теоса занять место управляющего. Старый-то уже был совсем старый, только и годился, что вино сосать, да перед камином дремать. А племянник его, вот этот самый Ивар, как раз был в поместье начальником стражи и так хорошо его охранял, что даже забор на дрова давно уж растащили. Чуть не черепицу с крыши сняли.

Рыбаков утесняли, как могли, из доходов одни долги, зато контрабандисты, пираты и прочая сволочь здесь себя чувствовали, как дома.

Теос тогда его под суд отдать хотел, да не успел, удрал гад куда-то… ну и зло затаил, понятно. Тайники-то свои он выгрести не успел, Теос потом три штуки нашел.

Себе не оставил, честь по чести Марку Стоуну сдал, а уж капитан их и распорядился на поместье пустить. Доходили до Теоса слухи, что Ивар его ненавидит и отомстить поклялся, но мужчина даже и не прислушивался. Вот еще не хватало, о каждой сволочи переживать.