Мужчина резко отклонился назад, и они с шагренцем упали вместе. Все же Томаса и ростом и весом Предотец не обидел, так что шагренца он свалил.

Тот продолжал затягивать удавку, но – не повезло. Ударился сильно, что называется дух вышибло, и Томас смог сорвать шнур со своего горла. И прямо так, лежа, ударил локтем назад. Куда придется, что есть силы, попал, шагренец резко выдохнул – и получил новый удар. Уже ножом, который словно сам скользнул Томасу в руку. Да так и было, чего там – ножны на предплечье, только кистью шевельнуть, и рукоять сама в ладонь укладывается. Лес.

А в лесу всякое случается, беззаботные охотники не выживают.

Шагренец выгнулся, Томас извернулся, зажимая ему рот ладонью, и ударил еще раз. И еще…

Вот так!

За деда! За его семью… мало вам еще, твари!!!

Чернозубый обмяк, но Томас нанес еще пару ударов, прислушался.

Тихо.

Никто не идет, он слышал. Да и дрались они достаточно тихо, никто не орал, не вопил… охотник и не привык тратить силы даже на ругательства, а шагренец… будь Коу Ито не чернозубым, он бы, может, и закричал. А так…

Чернозубые – элита. Мастера тайного боя, шпионы и диверсанты. Их и учили драться молча, Коу даже и не сообразил сразу закричать, привлечь внимание, действовал, как учили: увидел врага – убей! А потом уж и кричать стало нечем.

Томас думал недолго.

Следы замести все равно не получится, а значит, и стараться ни к чему. Надо просто выиграть время. А еще…

Если уж так получилось…

Томас примерился, достал свой охотничий нож, который висел у него на поясе, – уже не такой, как на предплечье, а большой, хоть вскрыть тушу, хоть освежевать, и привычно отсек шагренцу голову. Не в один прием, конечно, пришлось чуточку повозиться. Но… голову тащить проще, чем всю тушку.

Так что голова, и чего у него тут? Куртка?

Оружие?

Сойдет!

Томас завернул голову противника в его же куртку, сунул туда же родовые кинжалы шагренца, которые тот даже и не доставал, еще не хватало священное оружие о каждого смерда пачкать, и направился в город. Если он поторопится, то сможет уйти на болота, а туда за ним и свои-то не сунутся, не то что шагренцы. Томас тут постоянно ходит, знает, где топь, где тропинка, а эти…

Да пусть преследуют!

Пусть сунутся!