Пока я хлопала ресницами, преодолевая смущение перед постигшей стрелой догадкой, Дей вновь заговорил:

– Адель, если посчитаешь данное предложение оскорбительным или в процессе я выйду за рамки дозволенного, не умалчивай об этом. – Указательным пальцем Асмодей приподнял мой подбородок. – Мне важна только ты, и я не хочу терять тебя из-за порочных пристрастий.

Машинальный кивок.

Я не подходила под определение «опытная в постели», но все, что предлагал попробовать Повелитель Похоти, не вызывало отвращения, а, наоборот, возбуждало. Хотелось бы сослаться на ихор и нелегкую судьбу теневого призрака, развратившие разум, но обманывать себя глупо.

Меня влекла тьма во всех ее проявлениях.

– Что я должна делать?

– Опуститесь на колени, Адель Грей. – Как и в прошлый раз, его настойчивая просьба завладела нервными окончаниями, превращая их в нити кукловода.

Не отводя от Асмодея томного взгляда, сделала, как он велел. Блестящий от соития член с выпирающими венами и алой головкой гордо вздымался, и, прежде чем Повелитель Похоти выдал следующее указание, я по наитию обхватила его пальцами.

Асмодей застонал, подсказывая, что нахожусь на верном пути, поэтому я начала двигать рукой по всей его длине.

Рот наполнился слюной, а лицо защипал румянец. Я прибегала к подобным ласкам в прошлом, но сейчас все выглядело интимней. В особняке Франсбурга Дей надо мной не возвышался, а я не чувствовала себя настолько порабощенной желанием.

Первые секунды я сомневалась в своих скупых умениях, но голодные, искрящиеся мольбой глаза Повелителя Похоти не оставили места для сомнений.

Он желал только меня!

Губы накрыли выпуклую головку, и Асмодей сорвался. К удерживающему меня крючку присоединился еще один, до боли натянув кожу, но, пока меня не замутило, а мир не померк, я не стала реагировать.

Длинные пальцы Дея намотали мои распущенные пряди на кулак и надавили на затылок.

Быстро сообразив, что от меня требуют, я отстранилась. Выпустив мужскую плоть из жара рта, вновь полностью его заглотила, вместе с тем поглаживая основание члена рукой и задевая языком нежную щель на головке.

Асмодей выругался, с остервенением толкаясь в меня, а я поддерживала выбранный им жесткий темп, изредка закашливаясь.

Глаза щипало от слез, но я не оттолкнула Повелителя Похоти, позволяя ему управлять нашими движениями, пока он не затвердел настолько, что стало тяжело дышать.