Пришлось месяц ошиваться у мастера по литью и ювелира, чтобы проследить за их работой и добиться витиеватых изгибов металла, напоминающих украшенные бриллиантами тени.

Этот подарок заключал в себе особое послание для врагов – что за Абраксом и правящей семьей стоит сам теневой призрак. Поэтому выживший в темницах отец Клары весь праздник пугливо вжимался в стену.

Во время медового месяца друзей я улизнула из замка вместе с приехавшими в столицу на торжество Мией и Лионелем, сказав, что хочу посетить Франсбург.

В поезде Мия сообщила, что я зря волнуюсь и что в портовом городе за пару лет мало что изменилось. Она поведала, что Мари отошла от дел в «Ядовитом Сердце» и теперь ее место занимала Марго. Также рассказала, что они с Лионом переехали в особняк Селье. Я тогда насупилась, но Мия быстро добавила, что спальню Кайлана и его личные кабинеты никто не тронул, так как за особняком и всеми его вещами следила Мари.

Я знала, что поездка во Франсбург – не самая удачная затея, учитывая мое шаткое эмоциональное состояние, но боялась, что со временем забуду терпко-дымный запах Кайлана, мягкость его постели, на которой мы соединили души и тела. Забуду слюнявого Нокса и его пронзительный лай при встрече…

– Лабрадор Селье умер осенью, – признался Лионель, когда двери огромного особняка распахнула нахмурившаяся при виде меня Мари, а собака так и не появилась.

Помню, как в трансе осела на верхнюю ступеньку каменного крыльца и спрятала лицо в ладонях. Морской бриз подсушивал слезы, но не мог унять уничтожающее чувство утраты еще одного звена, напоминающего миру, что когда-то в нем существовал порочный хозяин Франсбурга.

– Отпусти его, – посоветовала Мари.

Кряхтя и подбирая юбки, она присела рядом, а Мия и Лионель зашли в дом, следуя промелькнувшей во взгляде демонессы негласной просьбе оставить нас наедине.

– Два года прошло, а ты до сих пор убиваешься. Так нельзя.

Поставив локти на колени, я подперла кулаками подбородок.

– Кайлан для меня все. – На редко произносимом вслух имени любимого голос дрогнул. – С ним я падала и вставала, сгорала и возрождалась. Как я могу отречься от мужчины, который стал частью меня?

Мари всплеснула руками.

– Думаешь, ему легко? Он постоянно борется с Бездной Тьмы за право сохранить душу, а ты только рвешь ее на части каждый раз, когда страдаешь. И при этом он не имеет возможности вмешаться!

Я утерла нос рукавом шифонового платья и повернулась к Мари.

– Что?

– А то. Уверена, Повелитель Смерти следит за тобой через Сумрак, а значит, и Асмодей. И если ты не хочешь жалеть себя, умоляю, пожалей его.