– Хватит! – рявкнул Сол так резко, что даже я вздрогнула, а Альта снова взмахнула шипастым хвостом и недовольно сощурилась. – Думаешь, никто не понимает, что ты делаешь?!

– А что я делаю? – захлопал Сильтан глазами, изображая невинность так хорошо, что даже я почти ему поверила. – Ты что, ревнуешь, ма’рьят? Я просто пытаюсь развлечь нашу гостью. Рубин для меня то же самое, что маленькая сестрёнка! Ей ведь всего… сколько? Лет двадцать? Драконы в этом возрасте ещё даже летают косо! Думать о ней в ином ключе было бы просто омерзительно, ты так не считаешь?

Как и ожидал (точнее, надеялся) Сильтан, терпение Соляриса лопнуло. Его стул со скрипом отлетел, когда он встал. Сильтан же остался сидеть в той же расслабленной позе с раскинутыми руками и скрещёнными ногами, даже сейчас умудряясь смотреть на младшего брата сверху вниз. И именно в этот момент я вдруг поймала себя на мысли, что, пускай семья Сола не может обойтись без ругани и часа, но это всё-таки семья. Общий дом, общий ужин, одни глаза и волосы, одно упрямство, одна кровь. Даже их скандалы заставляли меня не переживать и злиться, а улыбаться и тоскливо перебирать пальцами абрикосовый муар. Такое же чувство я испытывала, глядя на Ллеу и Матти, – какая бы пропасть ни разверзлась между ними с годами, они всегда будут друг у друга.

А я всегда буду одна.

– Тебе повезло, Солярис, – произнесла я, решив положить конец ссоре, и гомон спорящих драконов, к которым в какой-то момент подключился даже Кочевник, резко улёгся. – У тебя замечательные родные!

Я говорила это от всего сердца, не позволяя ноющей боли в подреберье осквернить мой счастливый тон. Тем не менее Солярис всё равно сел обратно на поднятый стул с таким видом, будто я упрекнула его. Сильтан тоже притих и, кажется, даже прозрел ненадолго. Подперев одной рукой подбородок, второй он принялся крутить в бронзовых когтях свою серьгу, дёргая застёжку. Альта, оглядев воцарившийся порядок, улыбнулась и облегчённо обмякла – даже её хвост упал на пол, словно решил вздремнуть. Только Вельгар никак не отреагировал – ни на конфликт двух братьев, ни на мои слова.

– Ну вот. – Кочевник был единственным, кто испустил разочарованный вздох, швырнув в миску обглоданные говяжьи рёбра. – Как всегда, испортила мордобой!

– А у тебя есть братья или сёстры, Рубин? – спросила Мелихор неожиданно, и я покачала головой, делая глоток тамариндового сока.

– У людей их часто нет. Человеческие женщины почти всегда являют на свет лишь одно дитя зараз, максимум двух, как ваши братья Велиал и Осилиал. Многие из них умирают в детстве из-за болезней, а иногда в родах умирают даже сами женщины.