Все встали, и я в том числе. Несмотря на то радушие, с которым меня приняла большая часть семьи Соляриса, вряд ли визит в Сердце подобных мне был обыденным явлением. А учитывая, что Вельгар произнёс не «человек», а именно «люди», невозможная, но страшная догадка просилась сама с собой – то были люди ярла Дану. Или люди отца. Кто-то, кто тоже каким-то чудом смог пересечь Кипящее море и сделал это практически следом за нами. Вряд ли такое могло быть обычным совпадением.
– Ты ждёшь здесь, – сказал мне Солярис, и это была не просьба. Вельгар, как глава семейства в отсутствие отца, уже нырнул под голубую штору. Альта и Мелихор последовали за ним, в то время как Сильтан не сдвинулся с места – только облокотился о стол, качая в руках кубок с соломенно-коричневым соком, напоминающим нефильтрованный эль. Кочевник же, играя уже обнажённым топором, подошёл к Солярису. Они будто научились понимать друг друга без слов за это время – стоило мне шагнуть к шторе за остальными, как оба закрыли её от меня стеной.
– Я не собираюсь ждать! – возмутилась я. – Если эти люди пришли за мной…
– Если эти люди пришли за тобой, я убью их, – спокойно отозвался Сол, и руки его стремительно поросли белоснежной чешуёй. – Второй раз я тебя не подведу, драгоценная госпожа.
– Во второй раз? Ты о том падении в море? Солярис, я не виню тебя…
– Ты, может, и нет, но я себя – да.
– Это глупо. Если ты таким образом решил извиниться, то вовсе не…
– Мы не хотели! Стой, где стоишь! Прошу!
Донёсшийся откуда-то из-за шторы визг заставил моё сердце зайтись. По спине потёк пот – несмотря на жару, он был ледяным. Не раздумывая более ни секунды, я оттолкнула со своей дороги Кочевника и проскочила под голубую штору. В этот раз Солярис не стал препятствовать мне, потому что тоже узнал этот голос.
За развевающимся лоскутом ткани тянулся очередной пещеристый туннель, в конце которого виднелись просвет и мельтешащие силуэты, будто туннель вёл прямо в центр густонаселённого города. Очевидно, в драконьем гнезде не было дверей от слова «совсем», даже на входе. Визги и рычание, однако, доносились не снаружи гнезда, а изнутри, из комнаты, в которую ответвлялся коридор. Все вещи в ней покрывал толстый слой пыли и песка, что сыпался с шершавых, пошедших трещинами стен. Альта переминалась на пороге, наблюдая за всем издалека, как и обнимающая её Мелихор, и было несложно догадаться почему: все вещи в комнате – детские игрушки. Комната принадлежала маленькому Юте.
– Не тронь! Я не шучу!
Вот, оказывается, почему драконы так благодарны людям за их обличие и почему предпочитают не менять его даже дома, но зачем тем не менее строят такие большие комнаты… Прямо в центре детской стоял огромный дракон с чешуёй чёрной, как дёготь, отчего даже прорези и грани этой чешуи были неразличимы. Хвост с кривыми и загнутыми гребнями, напоминающими серпы, извивался так сильно, что, подойди я слишком близко, рисковала остаться без головы. А прямо под оскаленной мордой дракона лежал кудрявый бледный юноша, истекающий кровью, что ручейками бежала по его ногам сквозь свежие полосы от когтей. Его закрывала собою стройная девушка в разодранном тёмном плаще, размахивая перед собой снятым башмаком с острым каблуком.