В тот же миг его пальцы сжались крепче.

– Почему это я хуже? Потому что пытался спасти наш мир от неминуемого забвения в красной напасти? Уверен, ты и сама понимаешь, что я действовал во имя общего блага.

– Кто сказал тебе, что меня нужно убить, чтобы Красный туман остановился? – задала я в лоб вопрос, что мучил меня с тех самых пор, как в моих волосах затерялась злополучная алая прядь. Дайре тоже посмотрел на неё, спрятанную под сапфировой заколкой, словно мы думали об одном и том же. Мы и впрямь оба стремились к одной цели, но я выбрала длинный и тернистый путь, а он – самый короткий.

Дайре склонил голову вбок, и его светлые локоны, так контрастирующие с загорелой кожей, защекотали мне нос. Я всё ждала ответа, пускай и понимала, что шанс услышать его даже меньше, чем шанс восстановить мир между драконами и людьми. Так и оказалось: даже если Дайре и хотел подбросить мне подсказку, он не успел этого сделать, потому что кто-то распахнул двери таверны таким рывком, что задребезжали окна.

– Эй, а ну пусти… ик… принца! То есть принцессу. Рубиль… Руби… ик.

Я испытала невероятное облегчение, узнав голос Кочевника, но затем испытала такой же невероятный стыд, выглянув из-за плеча Дайре и заметив, что тот едва держится на ногах. Удивительно, как он вообще смог дойти до двери – его качало из стороны в сторону словно пугало на ветру, а застиранная грязно-серая рубашка обнажала уже не только грудь, но и добрую часть живота. По тому стекали капли пива, кружку с которым Кочевник, держа одной рукой, случайно расплескал, пока качался.

Мне иронично подумалось, что эксцентричнее защитника у меня, пожалуй, ещё не было.

– Немедленно отпусти Рубин, – повторил Кочевник снова, и на этот раз ему даже удалось внятно выговорить моё имя. Возможно, сил ему придало моё лицо, начавшее бледнеть от нехватки воздуха, когда рука Дайре у меня на горле рефлекторно напряглась. – Эй, парень! Я за один вечер высосал больше пива, чем ты насосал молока у своей мамки! Ты не представляешь, сколько во мне сейчас благодати Медвежьего Стража. Он не любит, когда обижают невинных, тем более женщин.

– Это что, шутка? – Дайре наконец-то пришёл в себя и слегка ослабил хватку, позволяя мне сделать глубокий вдох. – Ты променяла своего жемчужного дракона вот на… это?

– Не променяла, – ответила я, откашлявшись. – Просто теперь у меня их двое.

Кочевник швырнул кружку под ступеньки таверны, выплеснув остатки пива, и без колебаний бросился на Дайре.

– Напролом!

Тот, обескураженный подобной самонадеянностью, только усмехнулся и даже не предпринял попытки защититься. Наверное, решил, что такой коротышка без какого-то оружия, да ещё и вусмерть пьяный, вряд ли может представлять серьёзную угрозу. Хорошо, что я знала Кочевника гораздо лучше, чем Дайре, а потому успела откатиться в сторону, когда Кочевник снёс бывшего ярла с ног, согнувшись пополам и врезавшись головой ему в живот.