По всему моему телу бегут мурашки, и это в сочетании со странным речитативом Лии заставляет меня звать Джексона, выкрикивая его имя на пределе моих сил.

В ответ он издает звериный рев, и я дергаю путы на моих запястьях, дергаю изо всех сил. Это больно, чертовски больно, но это не имеет значения. Сейчас имеет значение только одно – остановить Лию и добраться до Джексона.

Теперь от напора силы Джексона содрогается уже вся стена. Она находится за моей спиной, но я слышу, как из нее выламываются камни и с грохотом падают на пол. Он уже близок, так близок, и все во мне стремится к нему.

Как я могла поверить Флинту, как могла хоть на секунду подумать, что Лия и Джексон действуют заодно? Как я могла бежать от единственного парня, которого когда-либо любила? Джексон никогда не стал бы участвовать в чем-то вроде этого безумия. Тем более если это направлено против меня. Теперь я это знаю.

И как я могла забыть, насколько Лия ненавидит его? Она ни за что не привлекла бы его к осуществлению этой своей затеи по воскрешению мертвеца.

Какая же я дура! И как дорого мне обойдется моя глупость.

Голос Лии становится все громче, отдаваясь эхом в огромном зале, она хватает с кафедры длинный обрядовый нож, и я с ужасом вижу, как она полосует им по своему запястью и ее кровь капает на алтарь.

Попав на камень, кровь шипит и превращается в мерзкий черный дым. Ветер поднимает его, обращает в миниатюрный смерч, и я опять изо всех сил дергаю путы на моих руках, одновременно истошно зовя Джексона.

Я уже начинаю думать, что, быть может, во всей этой истории с воскрешением Хадсона из мертвых что-то есть, а раз так, то я абсолютно не желаю хоть как-то этому помогать. Не желаю быть катализатором, который сделает это возможным.

Но у Лии явно другие планы, потому что она приближается ко мне, держа в руке нож. На его лезвии все еще краснеет ее кровь – о боже, хоть бы она очистила его, прежде чем коснуться им меня, думаю я. Что нелепо, ведь, во-первых, разве мне надо молиться не о том, чтобы она вообще не подходила ко мне с этим острым ножом? А во-вторых, не все ли мне равно, если я уже и без того покрыта ее кровью, своей кровью и кровью кого-то еще? Какая разница, если этой самой крови на мне окажется чуть больше?

Но я все равно съеживаюсь, подтягиваю ноги к животу, пытаюсь свернуться в клубок. Это меня не защитит, но это все, что у меня есть, пока Джексон не пробьется сюда, преодолев древние заклятия.

Я ожидаю, что Лия начнет кромсать меня этим своим ножом, но вместо этого она стоит надо мной, раскинув руки и держа нож на уровне моей диафрагмы.