Кровопускательница взмахивает рукой, и мы снова идем по летнему лугу. Мне приходится закусить губу, чтобы не начать просить ее вернуть Грейс, меж тем как она отвечает:

– Да, я знаю, что они попытаются это сделать.

– И в конце концов им это удастся. – Я говорю это для того, чтобы напомнить об этом не только ей, но и себе самому. – Так бывает всегда.

– Не всегда. – Она бросает на меня лукавый взгляд, призванный напомнить, что произошло год назад. Как будто мне надо об этом напоминать. – Имей хоть немного веры.

Я фыркаю:

– Веры в себя?

– В себя и в свою пару.

– Я верю в Грейс. Но она человек. Она уязвима. – Я вспоминаю, как из нее хлестала кровь, вспоминаю глубокие порезы на ее шее и плече. – И хрупка.

Она смеется:

– Мы все более или менее хрупки, мой мальчик. Это свойственно тем, кто жив. – Она тычет в меня пальцем. – Знаешь, твоя Грейс еще может тебя удивить.

– О чем ты? – спрашиваю я. Затем, устав от ее загадок и предвзятых советов, не удерживаюсь и говорю: – Неужели ты не можешь просто объяснить мне, что имеешь в виду? Неужели ты не можешь просто сказать, что делать?

– Никто не может говорить тебе, что делать, Джексон. Это твоя главная сильная сторона и главная проблема, и так было всю твою жизнь. Зачем же менять это сейчас?

Во мне вскипает раздражение, перебарывающее последние остатки моего напускного спокойствия.

– Черт возьми! Мне просто нужно узнать, как разорвать узы сопряжения.

Когда она улыбается на этот раз, становятся видны острые, как бритва, зубы.

– Будь осторожнее, говоря со мной, мой мальчик. Я привязана к тебе, но это вовсе не значит, что я не выкачаю из тебя всю кровь, чтобы полакомиться ею в день зимнего солнцестояния. Если мне не изменяет память, у тебя весьма приятный вкус.

Это старая угроза, и ни я, ни она не обращаем на нее особого внимания. Но я все же замолкаю, потому что эта угроза подразумевает другую, состоящую в том, что Кровопускательница не станет мне помогать.

Несколько минут мы идем молча, пока я не начинаю психовать от нетерпения. Только после этого она берет меня за руку.

– Это расскажет тебе, как сделать то, чего ты хочешь достичь, – говорит она мне, вложив в мою ладонь сложенный листок бумаги и согнув мои пальцы.

Я хочу спросить ее, откуда взялся этот листок, но правда заключается в том, что мне все равно. Это уже неважно, ведь теперь у меня есть средство спасти Грейс.