– Сделку? – Я даже не пытаюсь скрыть свой скепсис. – Вы хотите заключить сделку с нами?

Наверняка это какая-то чушь. Во-первых, они узнали о нашем существовании всего минут десять назад. К тому же, услышав, что мы спасаемся бегством от армии, они не могли захотеть вступить с нами в партнерские отношения.

А если бы и захотели, сам я не хочу таких партнеров.

– Сделку какого рода? – спрашивает Грейс, и вид у нее при этом такой же настороженный, как и у меня самого.

– Такую сделку, благодаря которой мы все получим то, чего хотим, – отвечает Кауамхи, сопроводив эти слова обольстительной улыбкой, которая, надо полагать, действует на девять из десяти мужчин всех возрастов.

Но на меня она не действует, ведь меня воспитала Далила Вега и мне приходилось видеть подобные улыбки столько раз, что и не сосчитать. К тому же мне больше нравятся волевые подбородки.

– И чего же, по-вашему, мы хотим? – спрашиваю я с угрожающим видом, не уступающим по силе воздействия этой ее улыбке. Я знаю, как он действует – ведь я как-никак практиковался больше сотни лет.

– О, об этом нетрудно догадаться. – Она раскидывает руки. Интересно, таким образом она просто пытается убедить нас или вдобавок к этому еще и готовится к роли ярмарочного зазывалы? – Вы хотите пройти через эти ворота и попасть в Адари. Но нам известно, что в Адари нельзя явиться без приглашения. За таким приглашением надо обратиться в мэрию – так заведено, чтобы у ворот не собирались большие толпы и чтобы не страдала безопасность.

Черт побери. Нет, мы этого не знали.

– Переселиться в Адари может любой… но ходатайства об иммиграции туда рассматриваются шестьдесят дней. А надо думать, у вас, человеческих существ, нет такого количества времени?

– У человека и вампира, – поправляет ее Грейс.

– Ах, вот оно что. – Она окидывает меня таким сальным взглядом, что мне становится немного неловко. – Надо полагать, вампир – это ты.

– Да, это он, – отвечает Грейс, и в ее голосе слышатся грозные и недовольные нотки, которых я от нее не ожидал. Не ожидал я также и того, что она сделает два шага ко мне, так что наши руки окажутся так близко, что будут почти соприкасаться. Но так оно и есть.

Когда Кауамхи смотрит на нас в этот раз, на ее лице появляется понимающая ухмылка. Я не поправляю ее, и Грейс тоже. Да и с какой стати Грейс разубеждать ее, если она сама постаралась создать у Кауамхи именно такое впечатление?

– Немного погодя я смогу посмотреть на твои зубы? – спрашивает меня Кауамхи и тут же проводит языком по своим собственным зубам.

– Ты можешь посмотреть на мои зубы, – медовым голосом говорит ей Грейс, и мне приходится призвать на помощь всю мою выдержку, чтобы не рассмеяться.