– Ну, если вы пришли в такой восторг оттого, что он крал у меня цветные карандаши, думаю, у вас сорвет крышу, когда вы услышите, как он управляется с барабанными палочками.

Толпа вопит с еще бо`льшим энтузиазмом.

– Сейчас он выйдет к вам. Но вы должны сделать мне одолжение. С этой минуты вы должны называть моего младшего брата только… – Луми играет на своей гитаре очень громкий рифф. – Джексон Волосатик Вега! Давайте все, поприветствуйте Волосатика!

Глава 64 Лучший теневой план

Глава 64

Лучший теневой план

Джексон выбегает на сцену, когда голос Хадсона еще гремит, оглашая арену. И толпа начинает неистовствовать еще больше, когда он занимает свое место за ударной установкой и выбивает сложную ударную партию.

Похоже, ожидая, когда его позовут на сцену, он накопил немало энергии, потому что чем неистовее ревет толпа, тем длиннее становится его барабанное вступление, пока он не заканчивает его, оглушительно ударив в тарелки и высоко подбросив барабанные палочки в воздух.

Я ожидаю, что он достанет из кармана другую пару палочек, но, судя по всему, я недооценила его искусство шоумена. Потому что вместо этого он переносится в переднюю часть сцены и подхватывает их, после чего делает вид, будто снимает перед публикой воображаемую шляпу.

– Черт возьми! – восклицает Хадсон, картинно закатив глаза. – Я забыл сказать вам, что у него так много волос, потому что у него просто огромная голова.

Публика хохочет, и Джексон наклоняется вперед и стучит себя палочками по голове, подражая музыкальным группам 80-х, затем переносится обратно к своей ударной установке. Хадсон подходит к краю сцены, берет свою электрогитару, вешает ее на плечо и снова идет к стойке микрофона, на которой по-прежнему развевается одинокий лиловый бюстгальтер.

Остальные музыканты перестают играть, когда Хадсон быстро берет несколько аккордов, и эта последовательность заканчивается самым горестным звуком, который я когда-либо слышала.

Он разносится по сцене и трибунам, такой чистый и печальный, что по моей спине пробегает холодок, и на секунду мне кажется, что это звук самой души Хадсона. Горесть, красота и мука жизни, соединившиеся в одном безупречном минорном тоне.

Хадсон тянет эту ноту, пока звук не начинает чуть заметно дрожать. Словно почувствовав в музыке то же, что и я, Джексон вступает на барабанах, так явно говоря «Я с тобой, брат», что у меня екает сердце.

А затем он начинает тихо выбивать медленный ритм, закладывая основу первых скользящих тактов песни.

Хадсон начинает играть снова, и на этот раз из гитарных аккордов начинает складываться мелодия. Одна нота, затем две, и, когда братья продолжают бросать ноты друг другу, мои глаза округляются, потому что до меня наконец доходит, какую песню они играют. В их исполнении она звучит немного иначе, чем в альбоме, чуть медленнее, чуть более стильно, но это определенно она, песня My Blood [5] группы Twenty One Pilots.