Когда последняя нота песни медленно затихает, на трибунах воцаряется молчание.

Хадсон неловко переступает с ноги на ногу перед стойкой микрофона, но ему не о чем беспокоиться. Потому что публика разражается бурными овациями. Воздух наполняется одобрительными криками и свистом, и Хадсон поворачивается ко мне со своей медленной и прекрасной улыбкой.

Я улыбаюсь ему в ответ, на сцену летят бюстгальтеры, и вдруг, взявшись за микрофон, Хадсон замирает – и выражение радости на его лице сменяется выражением такой убийственной сосредоточенности, что меня пробирает дрожь. Он быстро кивает мне – это наш знак, означающий, что это началось, – и его взгляд перемещается на сотни юных рэйфов, толпящихся перед сценой, чтобы быть поближе к нему.

И вдруг все погружается в черноту.

Исчезают даже мерцающие огоньки Мэйси.

Несколько секунд – и в пространство за кулисами врываются гвардейцы Королевы Теней. Мэйси пронзительно вскрикивает, когда один из них хватает ее и впечатывает лицом в ближайшую стену.

– Эй, что ты делаешь? – кричит Флинт, пытаясь защитить ее, и получает удар локтем в нос.

Иден рычит, пытается пинком в колено сбить гвардейца с ног, но тут мне наконец удается привлечь ее внимание.

– Перестань! – с нажимом шепчу я, и, хотя видно, что она хочет возразить, в конечном итоге она все-таки этого не делает. Потому что наша цель состоит не в том, чтобы оказать отпор гвардейцам, даже если бы нам удалось справиться с ними, а в том, чтобы дать им взять нас в плен и препроводить к Королеве Теней. Нам совсем не хочется, чтобы при этом пострадал кто-то из пришедших на концерт.

Я ухитряюсь сдержаться, когда они и меня прижимают лицом к стене, но, когда они выбегают на сцену и хватают Хадсона, мне приходится напрячь всю силу воли, чтобы не броситься ему на помощь. Особенно когда они валят его на пол и несколько раз пинают ногами.

Поняв, что происходит, публика начинает истошно вопить, и некоторые из зрителей даже пытаются подняться на сцену, которую теперь заполняют гвардейцы. Этого я и боялась, это был мой худший кошмар, но прежде, чем кто-то из них успевает пробиться к сцене – и к Теневым Гвардейцам, – люди из подполья, возглавляемого Ниязом, обступают ее край и начинают выталкивать всех с импровизированного стадиона.

Я вздыхаю с облегчением, когда один из гвардейцев заводит мне руки за спину и заставляет спуститься по лесенке со сцены на каменистую землю.

Вслед за мной они сводят со сцены Хезер, и я слышу ее тихий вскрик.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, пытаясь разглядеть ее за спинами гвардейцев.