– Я понятия не имею, как выглядит дерево, которое мне надо представить. Я никого не просила, чтобы мне его описали.
– Да ладно, все путем,
Я тяжело вздыхаю.
– Но мне не хватило предусмотрительности спросить
Он улыбается кривой улыбкой.
– Хорошо, что, чтобы творить чары, старине Реми не нужны такие скучные вещи, как частности и детали. – Он подмигивает мне. – Просто подумай о том, что оно представляет для тебя.
Я киваю и, закрыв глаза, думаю о Мекае. О Лореляй, и Лиане, и страданиях душ, запертых вместе на целую вечность. И надеюсь – нет, молюсь, – чтобы все наши усилия не оказались тщетны.
Реми посылает со своих пальцев на медальон более мощные импульсы энергии, но ничего не происходит. Медальон продолжает раскачиваться, не отклоняясь ни на йоту.
Через минуту направление раскачивания меняется, теперь оно происходит справа налево – с востока на запад. С кончиков пальцев Реми в сторону медальона устремляются еще более мощные импульсы энергии, но поначалу опять ничего не происходит.
Затем при каждом качании с медальона начинают слетать искры, они превращаются во что-то вроде парящих в воздухе созвездий, которые вытягиваются в прямую линию. Я никогда не видела ничего подобного.
– Значит, оно там? – спрашиваю я, глядя туда, куда уходит эта линия света, – в сторону огромной рощи.
Джексон смотрит на рощу, затем опять на нас.
– Вообще-то там все равно прорва деревьев, из которых нужно выбрать одно.
– Ты такой наблюдательный, – сухо говорит Хадсон.
– И все же это лучше, чем вся эта местность…
– Расслабься, – со смехом перебивает меня Реми. – Мы еще не закончили.
Теперь, когда у нас есть общее направление поисков, Мэйси начинает производить быстрые пассы руками, описывать пальцами все сужающиеся круги, пока вдруг резко не разводит их в стороны, будто разрывая упаковочную бумагу на подарке, – и в одном направлении устремляется целый рой парящих огоньков.
– Пошли! – кричит Мэйси, и мы пускаемся бежать вслед за огоньками.