— И ты откроешь мне часть воспоминаний. — Андрис замер рядом с непривычно просительным выражением.

— А, начинаешь мне верить, дружище! — мне стало смешно. — Посмотрим. Может быть.

— Макс…

Я покачал перед ним карманными часами, висящими на серебряной цепочке. Старший советник фыркнул, но направился к лестнице, ведущей из старой темницы в жилую часть замка, успев бросить через плечо:

— Бурис, отвечаешь за менталистку головой! К ней никого не пускать, сам тоже не входи!

— Понял, эр Геррард, — отозвался здоровяк, закрывая дверь камеры на оба замка и поправляя на руке браслет-артефакт, защищающий от вторжения в мысли против воли их хозяина.

— А Тин? — догнав Андриса, спросил я. — Ты говорил с ним?

— Он добровольно согласился на временное лишение способностей. — Старший советник повел плечами, будто пытаясь скинуть с них груз свалившихся внезапно проблем. — Сидит под домашним арестом, ждет допроса.

— Хорошо.

Андрис покосился на меня, покачал головой, явно не видя в этом ничего хорошего.

— Ты все сделал правильно, — объяснил я. — Лучше никто не справился бы.

Он остановился, собираясь о чем-то спросить, но был прерван одним из патрульных стражников:

— Ваше высочество! Эр Геррард! — Парень поклонился и, дождавшись разрешения, распрямился, чтобы выпалить: — В саду был пойман мужчина, использующий магию левитации. Он называет себя Яном Корстом.

Андрис бросил на меня напряженный взгляд, после чего ответил стражнику:

— Отведите его в допросную и вызовите полисмагов. Я скоро к вам присоединюсь.

Стражник быстро распрощался и скрылся из вида, а старший советник стал еще более взвинченным.

Мы поднялись на нужный этаж, когда он вдруг остановился, создал полог тишины вокруг и с негодованием произнес:

— Ты знал это! Про Корста!

— Звучит как обвинение, — я не стал отрицать очевидного.

— Макс! Пойми меня правильно, ты — принц, я — тот, кого наняли защищать тебя ценой собственной жизни, но…