– Подожди, то есть… всё? это конец? – недоверчиво усмехнулся он, пребывая в прострации.
Джун не ответила.
Они выбрались из паба на свежий воздух, который сыростью въелся в легкие. Джун не смотрела ему в глаза. В эту минуту общим у них было только дыхание, которое сплеталось в узоры из пара.
– Уверена, что не вернешься со мной в Иден-Парк?
– Да, уверена.
Черт.
Черт!!!
Ему стоило огромных усилий, чтобы ответить спокойным тоном и не задохнуться:
– Как хочешь. Мы уже выяснили, что твоя жизнь меня не касается.
Они отвернулись друг от друга и пошли в разные стороны. Каждый – в свою.
Дома Тони долго смотрел на фотографию в своей спальне. Он, Фрэнк и Бэмби. Счастливая семья – какой они могли стать, но не стали. И не станут. Фрэнка больше нет.
На плечи Тони вдруг навалилась неподъемная тяжесть, и он узнал: это оно, то чувство – подростком Джун всегда носила его в своих глазах, как бетонную плиту.
Обреченность… Осознание, что как бы ни старался, ничего не изменится. Никогда.
Нет, это чушь, не могут отношения оборваться из-за глупости, случайности, из-за проклятого несовпадения, так не бывает… Но он знал, что бывает. Люди уходят. Нет такого слова – навсегда.
Тони впервые за много лет по-настоящему протрезвел, увидел мир таким, какой он есть, без оттенка зеленых глаз и аромата лета.