– Да, не вижу препятствий.
Ему жизненно важно было услышать то, что она собиралась сказать. Внутри закручивалась и расширялась спираль, мешая сердцу работать, и он едва разбирал дорогу, когда вел Джун сквозь толпу, никого не замечая.
Они выбрались из зала на открытую террасу, в полутьму, заполненную приглушенными аккордами «Теней». Во рту пересохло от ожидания. Пульс как у марафонца. Еще пару ударов – и артерии порвутся.
Он был готов сжать ее тонкие плечи и умолять, чтобы она сказала наконец…
– Тони, я соврала тебе.
Он чуть не рухнул от облегчения.
Слава богу.
Так и знал…
Он же чувствовал, что Джун не без причины включила режим дементора в четверг, четыре кошмарных дня назад.
Расстроенная, она прислонилась спиной к каменной стене, и Тони ступил ближе, обнимая свою сумасшедшую демонессу, просовывая руки между нею и камнем, чтобы голую спину не поцарапала.
– Миссис Паркер мне угрожала, и я растерялась, – с отчаянием в голосе продолжала она объясняться, впиваясь ему в предплечье побелевшими пальцами, будто он мог оттолкнуть ее и уйти. Но он лишь крепче обнял ее. Мысли поплыли, и Тони зажмурился, стараясь прийти в себя.
– Ты должна была сразу мне признаться.
– Я собиралась, но не смогла. Она заявила, что если я от тебя не уйду, то она разорит вас и придется продать Иден-Парк с молотка.
– Да ты что? Так и сказала?!
– Да!
Тони от удивления задержал дыхание, а потом резко рассмеялся, избавляясь от тлена, который терзал его в последние дни. Господи-боже-ты-мой! Он крепко прижал к себе Джун, захлебываясь от нездорового смеха, который заглушил даже звуки музыки… Это чувство Тони сразу узнал: его накрыла эйфория, разбивая в дребезги бетонную плиту обреченности. Так смеялась Джун после того, как расколола на части его кубок по сноуборду, а Фрэнк заверил, что все хорошо, что он все равно ее любит…
Ощущение чуда.
И даже не верится.