Потом мы, смеясь, менялись местами, и я оказалась стоящей лицом к стене, упираясь в неё руками, пока Кирилл быстро и энергично растирал мне спину.

Боги, как я была счастлива в эту минуту. Ужасно. Чудовищно. Кирилл и я, вместе, по-настоящему вместе, и без ума друг от друга.

Что может пойти не так?

Кирилл развернул меня к себе, подхватил под бёдра и прижал к стене, раздвинув колени.

— Люблю тебя, моя хорошая, — прошептал он. — И только посмей мне не поверить.

— Верю, — прошептала я. — Правда верю.

Верю? Или я уже совсем сошла с ума от счастья?

Да и подумаешь!

Я кивнула на немой вопрос в лице Кирилла, и помогла ему войти в меня, с тайной улыбкой глядя, как он возбуждён. А потом обхватила его плечи и забыла обо всём, кроме этих узких бёдер и мощного орудия между ними, вонзающегося в меня раз за разом. В этот раз я стонала, перекрикивая шум воды и не боясь перебудить соседей.

— Если ты будешь так же хорош и дальше, — прошептала я ему на ухо, когда он наконец меня отпустил, и мы, обессиленные, привалились к стенке, — мои крики точно донесутся до соседнего коттеджа.

— Не если, а когда, и если не выйдет, я куплю громкоговоритель.

Я слабо засмеялась.

— Мне пора работать.

— Мне тоже. — Кирилл быстро поцеловал меня в губы. — Я позову, когда пора будет ехать на встречу.

— Где мы встречаемся?

— В больнице. Карте анализов я поверю только там.

Мы всё-таки позавтракали: торопливо, простым крупно нарубленным салатом со свежими овощами и фетой.

И я запрыгнула на диван, раскрывая ноутбук.

Расставание. Это обречённое, тоскливое чувство, когда кажется, что всё кончено навсегда. Эмоциональные качели, без которых и счастье — не счастье.