— Наверное, ты права. Хотелось бы надеяться, что трагедия прошлого принесет плоды в будущем. Есть еще одна причина, почему я здесь. Марго, — сказал Рейф, доставая из кармана обитую черным бархатом коробочку. — Я хочу, чтобы ты приняла мой подарок.

Мельком взглянув на коробку. Марго ответила:

— Не могу. Подарок слишком ценный, чтобы я могла его принять.

— Если бы я подарил тебе цветы, то не услышал бы возражений. Так в чем же разница?

— Всего лишь в пяти тысячах фунтов. А возможно, и больше.

— Ерунда, — сказал Рейф, накрывая ее ладони своими. — Прими от чистого сердца.

Тепло его рук лишало Марго стойкости. Честно говоря, ей очень хотелось оставить подарок Рейфа у себя, и дело было вовсе не в цене и не в красоте украшения, а в том, что это его, Рейфа, дар и память о нем.

— Ну что же, — тихо сказала она, — если ты настаиваешь, я оставлю их у себя.

— Я хотел бы дать тебе гораздо большее. И вновь, как уже было однажды, слова его вызвали в ней всплеск ярости. Ну для чего он все испортил? Она встала, оставив на скамье и коробку с изумрудами и кота, лежащего в той же позе.

— Я не хочу большего, — сквозь зубы проговорила Марго. — И этого много. Забирай свои проклятые камни и отдай их той, кто выразит благодарность тем путем, которого ты ждешь.

Гордо вскинув голову, она вышла из беседки, машинально сорвав приглянувшуюся розу. Обрывая колючий стебель, мысленно приказала себе не устраивать сцен, оставаться гордой и непреклонной.

Но сказать гораздо легче, чем выполнить. Рейф нагнал ее и положил руки на плечи и, хотя в этом жесте не было ничего особенно чувственного, решимость Марго стала таять с катастрофической быстротой.

Сочным, густым голосом Рейф произнес:

— Давай жить вместе, стань моей любовью, мы будем радоваться…

Марго отшатнулась, повернувшись к нему лицом только тогда, когда он не мог до нее дотянуться.

— К черту, Рейф Уайтборн! Все это уже было! Я не стану твоей любовницей.

Он мог бы подойти к ней поближе, вновь пустить в ход оружие обольщения, которым владел не менее искусно, чем оружием войны, но не стал. Вместо этого тихо сказал:

— Я не прошу тебя стать моей любовницей. Я прошу стать моей женой.

Мегги думала, что худшее уже позади, но она ошибалась. Рейф высказал самое сокровенное желание, и слова его, словно заклинание, вызвали к жизни весь годами таившийся в ее сердце страх и горе.

— Вы оказали мне великую честь, герцог Кэндовер. Но оба мы знаем, когда мужчина собирается жениться, он выбирает себе невесту побогаче и помоложе. — Мегги натянуто рассмеялась. — Я лишена и молодости, и состояния. Приключение подействовало на вас как наркотик, не пройдет и недели, и вы пожалеете о сказанных в запальчивости словах.