Сама художница выглядела в тот день слегка раздражённой, ей явно всё это не доставляло удовольствия, а, напротив, казалось глупой затеей. Она не преминула высказать мне своё мнение об этом, перехватив меня в узком коридоре, когда я, запыхавшаяся от беспрерывных хлопот, пыталась добраться до дамской комнаты:

– Вероника, ты суетишься так, словно это твоя собственная выставка, – улыбнулась Светлана. – Иди сюда, разговор есть, – с этими словами она втянула меня за руку в маленькое помещение, которым оказался кабинет Александры.

– Хочу, чтобы всё прошло на высшем уровне, – честно ответила я. – Твои работы произвели хорошее впечатление, некоторые уже даже выкупили. Так что твоим творениям теперь не придётся пылиться в кладовой.

Я была полна энтузиазма, но Бородина почему-то его со мной не разделяла.

– Зря я согласилась на эту затею, – грустно проговорила она. – Я ведь рисую для себя, вернее, чтобы не потерять себя, а теперь получается, что я отдаю частичку своей души незнакомым людям, отдаю за деньги. Мне это не нравится.

– Ты хочешь свернуть выставку? – испугано переспросила я, обдумывая, как сообщить этот факт хозяйке галереи Александре. От перспективы получить её испепеляющий взгляд у меня поджилки затряслись.

– Нет, пусть она пройдёт, как ты и планировала. Просто я чувствую, что это не моё. Меня не радует, что мои работы обсуждают, покупают или критикуют. Я ведь не для этого их рисовала. Меня совсем не привлекает перспектива рассказать всем о своём творчестве. Только не подумай, что я стесняюсь или боюсь осуждения, – добавила она, прочитав в моих глазах немой вопрос. – Просто мне неспокойно как-то. Пусть лучше все эти работы и дальше пылятся в кладовой, но я хотя бы буду знать, что они со мной и я могу в любую секунду к ним вернуться. Спасибо тебе большое за участие и за попытку вытащить меня в свет, но это правда не моё.

– Я так понимаю, уговаривать тебя – бесполезное занятие?

– Ты права, – грустно улыбнулась Света. – Спасибо за попытку. Ты отличный организатор выставок!

– Какое-то слабое утешение, тебе не кажется, – улыбнулась я в ответ, наблюдая, как засмеялась Светлана моим словам.

– Извини, но мне это не в кайф.

– Я понимаю. Только ты не представляешь, как в кайф мне, – призналась я. – Я будто бы попала в свою среду, в свой мир, в котором долго отсутствовала и теперь вернулась. Это я должна тебя благодарить, что ты позволила мне заняться делом, доставляющим удовольствие. Я так хотела, чтобы твой талант оценили по достоинству.

– Я знаю, – ответила подруга. – И теперь я и вправду знаю, что не являюсь марателем бумаги, что мои работы могут быть кому-то интересны. Но я не готова с ними расстаться, как оказалось.