– Хватит с меня слов! – заорал Рёрик, двинувшись на Диву. Казалось, даже стены дрогнули от его воплей. – Ты добром не понимаешь…

– Что? Нет! Умоляю! – Дива была уже в панике. Его злобные реплики не сулили ничего хорошего. К тому же теперь у него в руках был широкий ремень, украшенный тяжелыми металлическими бляшками и массивной пряжкой на конце. – Нет, не надо! Мне страшно, – взвизгнула Дива в тот момент, когда Рёрик замахнулся. Она еле успела отпрянуть в сторону. Пряжка с грохотом опустилась на бревенчатую стену рядом с Дивой. Это было ужасно. Вскрикнув, Дива кинулась на пол, ища спасения там. Хотя это было не самое безопасное место. – Не обижай меня…Я в тягости…– забившись в угол, выпалила Дива, закрываясь руками. Не так она представляла себе обстоятельства, при которых сообщит эту важную весть. Такими ли они должны были быть, по словам Млавы?!

– Я не понял…Что? – рука Рёрика с тяжелым ремнем застыла в воздухе.

– Мой князь, – от страха Дива уже не могла даже говорить. Но все-таки сумела собраться. – У меня ребенок под сердцем. Наш сын…

Опустив руку, Рёрик осмотрелся по сторонам. Его взгляд вернулся к Диве. Теперь она не казалась ему столь уж несносной. Будто что-то поменялось в ней.

Почувствовав, что опасность миновала, Дива разразилась плачем, будучи уже не в силах сдерживать лавину переживаний. Обхватив свой живот, она теперь лила слезы столь безутешно, что даже не могла остановиться. Рёрик осторожно поднял ее, замерзшую и испуганную, с пола и обнял. Но она продолжала содрогаться в рыданиях. Она и сама была бы рада успокоиться, но теперь уже не владела собой.

– Ну ну, я тебя не трону, не бойся, – Рёрик поцеловал Диву и прижал ее к себе.

Арви возвращался с пиршества в крайне скверном умонастроении. Он так много возлагал надежд на сегодняшний вечер. Рассчитывал избавиться от этой дуры Дивы раз и навсегда. И вот, чем увенчались все чаяния: она теперь любимица князя и носит его дитя! Как говорится, дело бывало – и коза волка съедала. Этой невеже все сошло с рук! Она допустила столько ошибок сразу, и в итоге Рёрик даже не всыпал ей, как следует. Вместо бури, ярко светит солнце – князь радуется. Только пожурил слегка, что, мол, раз так, то не следует больше подпускать княгиню к казне. Иначе никаких военных походов им не видать, так как она все средства спустит на кулебяки для народа и вино для дружины. Арви тогда, естественно, поспешно согласился и обещался лично за всем приглядеть. И происшествие вроде бы уже и забыто. Вот досада! Столько усилий! Это если не думать о том, что набег на земли близ Белого озера теперь откладывается на неясный срок. Значит, поступления в казну Дорестадта также отменяются. И это расстроит Умилу. Гадкая Дива! Как одна смазливая бабенка может все попортить! А какой выпал удачный случай вкупе с проявленной ею редчайшей глупостью! Хотя вот глупость ли это? Если разбираться, то это есть рассчитанное коварство, замаскированное под глупость! Ну да, князь вернулся, разозлился, отругал, чуть не прибил…Но в итоге-то – признал ребенка Новгорода своим! Разве не эта цель была первостепенной для дочери Гостомысла?! А на траты, походы на Белое озеро – ей плевать, разумеется. Ей главное было свои бабские интересы соблюсти! Вот же сволота! Определенно, лучше бы он, Арви, оставался во Фризии! Там, по крайней мере, не было таких бессмысленных разочарований!