– Моя звездочка поднебесная, отчего ты льешь слезы? – не зная, что и делать, тиун ласково обнял жену и принялся утешать ее доводами разума. – Разве это ты обманывала князя или разве ты легкомысленно промотала состояние? Ты верно поступила, что раскрыла мне о злодействе. Это моя обязанность: быть в курсе происходящего! – заверил Арви. Однако его слова что-то не очень помогали.

– Теперь из-за меня…Дива…– Роса не могла говорить. Слезы сдавили ее горло, прерывая речь.

– Почему из-за тебя? По собственному ее неразумию, – растолковывал Арви, который был уже не рад, что раскрыл рот. – Она б еще распорядилась нагрузить Есению повозку с сокровищами из казны самого князя! Ей следовало думать прежде, чем выкидывать такое. Тем паче, не посоветовавшись с Рёриком. Учитывая то, что он милостивый государь, то, вероятнее всего, дал бы свое согласие на сие…Но уже теперича эта картина предстает совсем иначе, нежели б тогда. Сейчас это уже преступное самоволие…И обман! – Арви преувеличивал, говоря о том, что князь настолько милостив и великодушен, что отдал бы болвану Есению целое состояние, если б Дива попросила о таком. К тому же не следует забывать о той враждебности, в которой поначалу находилась княжеская чета. В то время Диве и самой каждодневно грозила беда, проходящая мимо, надо полагать, лишь благодаря Сварогу и молитвам волхвов. Правитель не то что, не стал бы слушать ее просьб. Удачно, что он вообще еще в самом начале не прикончил с досады дерзкую княжну, портившую все княжение.

– Не надо рассказывать ему, прошу, – Роса взяла мужа за руку и крепко сжала его ладонь. Подобных жестов она обычно не делала. Впрочем, она обычно, вообще, ничего не делала, а лишь просто была и все. Как бывают красивые сосуды, сундуки и ковры. Немые и бездушные. – Умоляю…– упрашивала Роса, орошая руку тиуна слезинками, капающими одна за другой. Дальнейшие рыдания заглушили все просьбы.

Арви уже вконец протрезвел от выпитого. И понадобилось же ей спрашивать о том, не расскажет ли он все князю! Или даже не так! И вздумалось же ему спрашивать, а знает ли о произошедшем князь! Молчал бы себе в рукав, а назавтра выяснил бы ответ у владыки лично. Вот что теперь делать с этими слезами?

– Ты просишь меня рисковать ради ветреного Есения и твоей злокозненной сестры. Она не могла не знать, что совершает недопустимое. Если я умолчу об ее выходке, то стану соучастником! – раздувал Арви. На самом деле ему очень хотелось сообщить обо всем Рёрику не из чувства долга, а чтоб поглядеть на потеху, которая будет разворачиваться после. Князь, скорее всего, прибьет свою «княжну», как он ее называет. Ну или по меньшей мере устрашит так, что после она уже не полезет ни в законы, ни в герба, ни в судьбы крестьян.