— Да я воообще везучая, — бормочу я, дурея от абсурдности ситуации. — С рождения!

— Вы зря ехидничаете, — устало говорит Холодильник. — Сейчас я здраво могу и рассуждать, и поступать.

— Звучит обнадеживающе, — уныло соглашаюсь я с точкой зрения Хозяина и делаю еще одну попытку. — Доверенность же была поддельной?

— Доверенность? — подозрительно переспрашивает Холодильник.

— Доверенность на действия от моего имени, — напоминаю я.

— Вам уже сообщили? — презрительно говорит Холодильник. — Впрочем, чему я удивляюсь? Тут все работают не на меня, а на вас.

— Не все, — ворчу я.

— Да вы что?! Не все?! Какое упущение! Это ваша недоработка! — сочится сарказмом из всех щелей Хозяин.

— Так доверенность липовая? — не отстаю я, осторожно выдыхая от осознания того, что после заявления об отмене ограничителя я стою на своих двоих и меня не волокут в логово.

— Да! — лает Холодильник.

— Прекрасно! — радуюсь я. — Это просто распрекрасно! Значит, и остальное — фикция!

— Фикция? — тихо спрашивает Холодильник, и от его шепота мне становится по-настоящему страшно. — А вот в этом я не уверен.

— Вы можете показать или рассказать?! — не выдерживаю и начинаю кричать. — Я не понимаю, о чем вы говорите и что вас так выбесило!

— Даже не догадываетесь? Вы должны были спохватиться, что у вас этого нет! — кривая усмешка искажает лицо Холодильника.

— Спохватиться писем, которые я не писала?! — возмущение клокочет в моем горле.

— Каких писем? — видно, что Холодильник огорошен. — Ваши шпионы плохо работают.

— Это мои друзья, а не шпионы! — горячусь я. — И они не доносят, а беспокоятся обо мне.

— Правильно делают! — Холодильник снова переходит на рык. — Я бы на вашем месте беспокоился!

— А я и беспокоюсь! — докладываю я. — Полгода уже беспокоюсь! Живу как в осаде! Как в бреду! Как во сне!

Холодильник внезапно оказывается близко-близко, ласково берет меня за подбородок и, поглаживая мои губы большим пальцем правой руки, шепчет: