Засыпаю под утро и просыпаюсь внезапно от острой и горячей мысли: я теперь невеста Холодильника!

Энергичная и жизнерадостная Ленка хлопочет на кухне, что-то шкварчит на сковородке, квартира наполнена ароматом свежесваренного кофе.

— Доброе утро! — напевает она. — На тебя яичницу с колбасой и помидорами делать?

— Делать. Спасибо, — голова не болит, хотя я явно не выспалась. И я понимаю — это от безотчетной тревоги.

— Ужасно любопытно, как Холодильник будет ухаживать! — тут же облекает в слова мои тревоги Ленка. — Наверное, завалит подарками!

— Рестораны, украшения, театры, концерты, путешествия, — вяло, неэнергично перечисляю я, заранее зная "список" ухаживаний Холодильника. — Потащит в Париж…

— Потащит?! — возмущается Ленка. — Тебя еще и тащить туда надо?! И почему именно Париж? Главный город влюбленных?

— Я ему как-то нечаянно рассказала, что хочу в Париж с любимым человеком, — сознаюсь я подруге. — С тех пор его на Париже заклинило…

— Логично! — делает вывод Ленка. — Теперь полетишь?

— Нет. Ключевое слово не Париж, а любимый, — ворчу я, ковыряясь вилкой в яичнице.

Ленка ничего на это не отвечает и молча наливает мне кофе. Так, в молчании, мы завтракаем, размышляя про себя и не торопясь делиться своими мыслями.

— А он работать тебе не запретит? — вдруг волнуется Ленка. — Мне почему-то кажется, что он всех своих жен будет сажать под домашний арест.

— Вот видишь! — вскидываюсь я. — И ты о его женах говоришь во множественном числе!

— Это фигура речи! — отмахивается от меня Ленка. — Выбрала, что сегодня наденешь?

— Да! — оживляюсь я. — Он будет доволен!

В течение часа Ленка помогает мне создать образ "синего чулка" в прямом смысле этого слова. Я надеваю синее платье-футляр длиной до середины икр, настоящие синие чулки и черные лакированные туфли на низком каблуке. Волосы Ленка зализывает мне в низкий пучок и фиксирует его черными шпильками. Единственной свежей деталью становится жемчужная нить под горло.

— Точно без макияжа? — сомневается Ленка. — Давай хоть реснички подкрасим!

— Нет! — категорично отвечаю я. — Базы и жемчужной пудры остаточно. Еще помада телесного оттенка. Никакой туши, теней, подводки и блеска.

— Ты будешь похожа на бледного призрака! — упрекает меня Ленка. — Хочешь отвратить Холодильника?

— Хочу не вызывать у него новых приступов ревности, — объясняю я и встаю перед зеркалом.