Поразительно, она представила столько титулованных людей, но назвала всех по именам так, словно бы они были членами семьи Эмили. Подобная фамильярность настораживала и несказанно пугала. Особенно потому, что Эмили не ожидала ничего подобного. Она не хотела, чтобы ее брали за руку, кому-то представляли… И уж тем более не давали вставить хоть бы слово. Она хотела возразить и отказаться, но снова заговорила старшая сестра Габриеля, повернувшись к пожилой паре.

— А это наши дядя Бернард и тетя Джулия, дорогая. С Тори и Себастьяном вы тоже уже познакомились. — Она печально взглянула на Эмили. — Вы не представляете, через что им пришлось пройти, но нас несказанно успокоило письмо Габриеля о том, что о Нике есть, кому позаботиться. — Тут она крепко сжала руку Эмили словно бы в знак признательности. — Но хватит говорить. Идемте. Вам необходимо выпить чай, иначе вы свалитесь прямо здесь. Алекс, из чего сделан твой чай?

— Из меда и мяты.

— Это снимет усталость?

— Непременно.

Эмили не удалось вставить ни слова, когда Кейт (Эмили не знала, как к ней обращаться по титулу), младшая сестра Габриеля Алекс и его тетя увели ее в гостиную.

Габриел посмотрел вслед женщинам, испытывая противоречивы чувства. Он хотел броситься за ними, почему-то боясь отпустить Эмили одну, но его остановил голос Джека.

— Кейт не обидит ее, Габби. Расслабься.

Тяжело дыша, Габби обернулся к ним и устало провел рукой по волосам. Внезапно он ощутил такую усталость, что закружилась голова. И стало болеть в висках. Только этого ему сейчас не хватало…

— Ты выглядишь таким напуганным, Габби, — заговорил дядя, подходя к нему. Он быстро обнял племянника и серьезно заметил: — Неужели ты испугался Себастьяна?

Глядя в такие знакомые, такие добрые глаза дяди, Габби ощутил настоящую радость от того, что он был рядом. Присутствие дяди всегда так много значило для него. Он не превратил произошедшую сцену в фарс и не попытался разрядить обстановку шуткой, потому что видимо понял, как много это все значило для самого Габриеля.

— Мне показалось, что Себастьян готов ударить ее, — наконец произнес он, до сих пор не веря в это.

Он бы на самом деле убил Себастьяна, если бы тот ударил Эмили.

— Он бы ни за что не сделал этого, — уверенно заявил дядя, пристально глядя на Габби. — Как бы сильно не был разгневан.

Габби ощущал себя по-настоящему больным только от мысли убить Себастьяна. Человека, который стал счастьем его сестры, стал его верным другом, членом семьи…

— Себастьян справедливый человек и внимательно читал твои письма, — сказал Тони, подходя к ним. — И знает из твоих слов, какую роль сыграла Эмили во всей этой истории.