Глаза его потемнели.

— Скажи, что ты станешь моей, Шарлотта, иначе в моем спасении, вообще в моей жизни не будет никакого смысла. Я не смогу жить, если в моей жизни не будет тебя.

Она не заметила, как слезинка снова скатилась по щеке. Могла ли она даже мечтать о том, что когда-нибудь услышит эти слова из его уст, обращенные к ней? У нее перехватывало в горле, но Шарлотта потянулась к нему.

— Я соглашусь, если ты пообещаешь, что больше никогда не втянешь себя в такое дело, где тебя могут снова вот так избить. Иначе я привяжу тебя к ножке кровати и до конца твоих дней не выпущу из дома.

Уильям едва мог дышать от счастья, которое обрушилось на него.

— Господи, сердце моё, надеюсь, это обещание?

— Это угроза, любовь моя, и ты последуешь моему совету, если хочешь остаться цел и со мной.

Уильям замер.

— Так ты согласна?

Она улыбнулась ему.

— Однажды ты попросил выбрать тебя, так и не узнав, что я давно уже сделала это. — Шарлотта погладила его по щеке, задев пальцем легкую поросль волос. — Я выбрала тебя семь лет назад. Как я могу отказать тебе сейчас?

Никогда прежде ни одно признание не разило его с такой силой, как ее слова, поразив его до глубины души. Уильям был уверен, что никогда не оправится от них. И не хотел. Теперь он хотел другое, хотел подарить ей все радости жизни, которые сделают ее счастливой, чтобы она никогда не пожалела о своем выборе.

— Я буду делать всё возможное, чтобы ты никогда не сожалела об этом, — пообещал он то, что действительно собирался исполнить до конца их дней.

И поцеловал ее. Поцеловал улыбку женщины, которая будет принадлежать ему до конца его дней.

Подумать только, еще совсем недавно его едва не повесили, а сейчас он ощущал себя самым счастливым и свободным из людей. И смог заставить Шарлотту поверить в то, чем теперь дышало его сердце.

Сжав ее за талию, Уильям притянул ее к себе и еще раз поцеловал. Крепко. Властно. Так, чтобы дать понять ей, что она действительно принадлежит ему. До конца жизни.

— Боже правый, Шарлотта! Ты теперь моя! — пробормотал Уильям, начиная дрожать. От счастья. От боли. От усталости. От ее близости.

На плечо ему опустилась мягкая рука.

— Мой дорогой братец, я думаю, что ты вполне способен продолжить это в другом месте, так что сейчас нам всем лучше вернуться домой.

Уильям отстранился от Шарлотты, но не выпустил ее из своих объятий. Глаза ее горели счастьем так же, как и его сердце.