Но Костров уже отвернулся и отошел к окну.

— Мама? — ищет ответ Милана теперь у матери.

— Миланочка, — Ольга Викторовна на удивление спокойна, — папа лишь хотел сказать, что именно его крови нет в ребенке. Но это не значит, что он не любит тебя…

— Мама, объясни. Я не понимаю.

— Папа не является твоим кровным отцом, Миланочка. Мне делали ЭКО. Но это ничего не значит! Ничего…

Я чувствую, как тело Миланы как-то сразу обмякает и только я удерживаю его.

— Милана, не надо, — шепчу я, сам не понимая, что именно «не надо».

Беру ее на руки и иду к выходу.

— Стой! Ей нельзя рожать! — кричит мне в спину Ольга Викторовна, но мне уже все равно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

93. Дамир

93. Дамир

Я представляю состояние Миланы. Это состояние опустошения и безысходности. Я сам неоднократно испытывал его. И знаю, что справиться с ним сможет только сильный человек. Милана тоже сможет. Но не потому что она сильная, а потому с ней рядом буду я.

Пока едем домой, мой взгляд то и дело скользит в зеркало заднего вида. Милана лежит на заднем сиденье, свернувшись на боку и закрыв голову руками.

Дома я несу ее в спальню на кровать. Укрываю одеялом, не раздевая. Сам ложусь рядом. Прижимаю ее к себе и глажу по волосам.

Сейчас ей надо успокоиться и главное почувствовать, что она нужна. Мы молчим и я чувствую, как постепенно успокаивается ее тело. Унимается дрожь и выравнивается дыхание.

И, наконец, она засыпает. Я аккуратно встаю и выхожу из комнаты.

Звоню Эльдару.

— Эльдар, мне нужна медицинская карта Миланы Костровой, — говорю ему. — Да, пришли с курьером.